— Можешь не продолжать. Эти деньги похоронены на счетах до совершеннолетия этого ребенка. Полный алес…
— Что делать, Макс?
— Ехать домой, — говорю упавшим голосом.
— Да ну нах*р!
— Ты хочешь повоевать с ребенком?
— А ты хочешь так все оставить?
— Я не могу спрашивать с невиновных!
— Слушай, хорошая схема! Нужно будет взять на вооружение. — зло стебется Аслан — Нужно просто украденное отдать невиновным и можно не отвечать за свои косяки!
Знаю, что он об этом думает, но ответственность за это, в конце концов, на мне. Я не стану влезать в разборки с женщиной и младенцем.
— Ты сейчас возьмешь билеты и вернешься в Москву. Я вам дал деньги на клуб, как обещал. Дальше мои заботы, разгребу сам. Спасибо за помощь.
— Бл*дь, Макс! Такая работа проделана.
— Я сказал ставим точку!
Джамбаев отключается, а меня потряхивает от злости. Все, что могло случится наихудшего в этой ситуации — случилось. Плотников сделал всех, пора это признать. За его махинации будет отвечать Разумовский… и Лиза, прицепом, мать твою!
Впервые за все это время задумываюсь о том, принесет ли мне облегчение то, что я заберу у Разумовского деньги. Вряд ли. Мне и сейчас от этого тошно, не из-за него, из-за Лизы. Но простить всем, это уж слишком. Что с этим всем, на х*р, делать? Я просто в тупике, загнан в угол. Не хочу ее потерять, если бы дело не касалось личного авторитета, плюнул бы на любую сумму, на любую.
Гришка заваливается в кабинет без стука, с полной оторопью на лице.
— Аслан звонил…
— Лучше бы не звонил.
— Что делать будешь? Обирать старика до нитки?
— У тебя есть другие варианты?
— Готов отказаться от Снежиной?
— Нет.
На следующий день после моей выходки на вечеринке у меня на террасе, Ловцов сказал, что еще не видел меня таким, потерявшим голову. Я не отрицал, бессмысленно ломать комедию перед тем, кто провел с тобой бок о бок столько лет. Даже, понимая, что я с ней переспал, он не стал задавать вопросы, как обычно, когда случается спонтанный секс с какой-либо девицей, и мы подкалываем друг друга. В клубе они с Баширом видели, как я вытащил ее от стойки и уволок за собой.
— Ты же понимаешь, что придется выбирать?
— Понимаю, — стучу ручкой о поверхность стола, устремляю взгляд в окно. Как же хреново.
— Нужно снять прослушку у них в гостиной.
— Что?
— Там до сих пор висит жучок, и в его кабинете тоже, то есть, в кабинете Лизы.
Сглатываю, забыл совсем об этом.
— Ты до сих пор их слушаешь? — от этой мысли становится неприятно.
— Нет. Какой смысл? Но если обнаружат…
— Узнай, если Разумовский дома, съезди, расскажи новости и заодно приберись там. А я разберусь в кабинете Лизы.
— Хорошо.
По дороге в агентство впервые испытываю желание не застать Королеву на работе. Хочу просто снять эту чертову прослушку и не напрягать, и без того, сложную, обстановку между нами. До офиса остается пару километров, на телефоне высвечивается входящий от Башира.
— Алло, — включаю громкую связь кнопкой на панели.
— Привет, ты в офисе?
— Нет, уехал.
— Аслан мне все рассказал. Давай встретимся, есть идея.
— Если беспредел, то не стоит.
— А с Разумовским не беспредел? Мы по закону, что ли, ему счетчик включали? Может, ты Снежину по закону к себе домой уволок? Чем эта ситуация другая, Макс?
— Тем, что Разумовский мужик, тем, что он лично отвечал за доставку денег. А Снежина, — да, беспредел. Но мне его хватило за глаза, Башир! Мне его еще разруливать, понимаешь?
— Кстати, я вчера ночью видел ее в отеле.
— Где видел? — меня прямо подкидывает в кресле.