— Наталья Петровна, — протягивает мне руку — мама Максима.
Меня коротит, не предполагала такой встречи сегодня. Подаю руку в ответ, стараюсь выглядеть естественно.
— Очень приятно.
— И мне очень приятно, — улыбается она в ответ, и меня отпускает.
— Привет сынок, — чмокает Макса в щеку.
Он отвечает сухим:
— Привет, — и проводит меня за стол.
На протяжении вечера осознаю, что здесь собрались не простые смертные: банкиры, работники Центробанка, судья арбитражного суда, однопартиец отца семейства с супругой и взрослой дочерью, депутат, которого я не раз видела по телевизору, в общем тот еще бомонд. Родители Оксаны оказались людьми из круга науки, какие-то работники Министерства образования.
Как ни странно, за столом ведутся очень живые, интересные беседы, никто не строит из себя людей высокого ранга, они здесь все одинаковые. Кумовья Градовых, сидящие на нашем краю, подвыпив, подогревают всех смешными историямии с недавнего отдыха. В непринужденной атмосфере расслабляюсь окончательно. Оксана, расположившаяся по правую руку от меня, склонившись ближе, тихонько спрашивает:
— Лиз, может останетесь у нас ночевать?
— Мм, не знаю, мне такие планы не озвучивали.
— Оставайтесь, а то у нас мои родители остаются, и одна комната получается, свободна. Не хочу, чтобы Наталья Петровна напросилась.
— О, нет! С ней я точно не хочу конкурировать, — улыбаюсь, смотрим друг на дружку заговорщически.
— Значит, придется разрешить Еве оставить на ночевку пару подружек.
— Душевные отношения со свекровью? — смеюсь я.
— Не могу ее вынести больше часа. Душная и неприятная.
— Мне показалась доброжелательной.
— В глаза да, а на самом деле фальшивая и мутная. Будь с ней поосторожнее.
— Спасибо, что предупредила.
Через какое-то время мужчины и курящие дамы выходят покурить, Градову звонят, и он уходит через коридор вглубь помещения. У женщин, как водится, речь заходит о косметических процедурах, новинках косметологии, потом разговоры плавно перетекают к детям, школе и прочему. Мне нечем поделиться в этой области, извиняюсь и выхожу найти Макса.
Иду по коридору в сторону, куда он скрылся, вижу сбоку двухстворчатую дверь, догадываюсь, что это кухня. Одна половина двери открыта, улавливаю голоса. Макс и его мать, даже не заметила, как она испарилась из-за стола.
Притормаживаю, размышляю, стоит ли врываться в их разговор, но потом прирастаю к полу.
— Ну Елизаровы. Они давно в Питер переехали, ты должен их помнить.
— Помню, и?
— Леночку их помнишь?
— Мам, она пешком под стол ходила, что я могу помнить?
— Так вот. Ей сейчас двадцать три, закончила институт с красным дипломом. Умница, красавица модельной внешности, а родословная какая! Ты даже не представляешь, какая она стала сейчас.
— Мне зачем эта информация?
— Я обещала ее родителям вас познакомить. Сынок, зачем тебе эта простушка? Это же временно? Кто она вообще такая, откуда ты ее взял?
Сотни иголок вонзаются мне в голову, жар приливает к лицу, а в утробе что-то неприятно переворачивается.
— Мам, остановись! Ты опоздала лет на пятнадцать минимум. Это ты мне хочешь давать какие-то советы? Ты? — по раздраженному повышенному тону слышу, что он злится — Где ты раньше была, когда мне, бесхозному подростку, нужно было рассказывать, какой должна и какой не должна быть женщина? Для меня теперь в женщине главное, чтобы она в один прекрасный момент не бросила моих детей!
— Ты прекрасно знаешь, что на этом настоял твой отец.
— А тебя все устроило. Умчала и забыла, что меня надо воспитывать. А теперь вдруг решила наверстать? Я сам разберусь, с кем мне быть. Родословная, твою мать! Толку от твоей родословной, что она хорошего мне принесла? Когда на школьном выпускном матери моих одноклассников роняли слезу, что их дети выросли, дарили цветы и толкали напутственные речи, помнишь, где ты была?
— Где? — упавшим голосом роняет она.
— В Греции, на отдыхе со своим любимым мужем.
— Ты мне всю жизнь будешь все это вспоминать, Максим? Ты же уже сам взрослый мужчина, многое понимаешь.
— Понимаю, многое. Но как можно бросить своих детей, до конца жизни не пойму. Так что, передай своим Елизаровым, что они в пролете. А если тебя чем-то не устраивает Лиза, можешь больше не приезжать, никто не огорчится.