— Да, считай легким испугом.
— Везунчик, а я тут теперь надолго. Так и хочется свалить по-тихому.
— Тебе отец охрану у двери приставил, свалить не получится, так что лежи и не дергайся пока.
— По ходу, у всех крышу сорвало, сплошные крайности. Телефон Артур вчера, наконец, привез, а зарядку забыл. Специально, мать твою, забыл. Решил, что я не просеку. Нянчатся со мной, как с барышней теперь. Еще и в несознанку ушли, что он, что отец — не знают, что по расследованию, якобы. у них пока нет информации. Ты хоть можешь мне прояснить что-то?
— Все серьезно, Макс… И охрану тебе не зря приперли.
— Поясни.
— Я кинулся к Джамалу сразу после того, как из больнички свалил. Интересный разговор у нас состоялся. Перестрелку устроил Ваня.
— Пасынок?
— Угу, этот щенок освободился на год с лишним раньше него и начал руководить его бизнесом, вернее тем, что от него осталось. Стал снова употреблять, на жизнь хватало, на дурь тоже. Люди Джамала возле него терлись, и он прекрасно себя чувствовал в роли хозяина. Параллельно обдумывал, как нам отомстить, Джамал сказал, у него еще на нарах планы такие зрели.
А когда подошел срок Джамалу выходить, Ваня понял, что лафа закончилась. Решил, что не стоит отдавать лакомый кусок. Уговорил его, пока тот отсиживал последние недели, купить клуб, уверил, что даже соинвесторов нашел. Но нужен ему был не клуб, а свести нас снова, бл*дь, лбами. Соинвесторов тупо придумал. Не зря к нам его братки подкатывали. Ваня дал им такое задание, якобы от барона. Одним махом хотел убрать Джамала, понимал, что после перестрелки на него все подумают и тот подастся в бега. И с нами поквитается, сиделось ему не сладко, сам знаешь. Развязав войну, он остается на бабках Джамала, тот либо исчезает, либо снова сядет. Ну и нас в расход.
— С*ка! Решил всех на*бать. Недооценили мы его… Как Аслан, кстати?
Джамбаев умолкает, кулаки сжимаются до побеления костяшек, на лице играют желваки. Он не отвечает, просто смотрит на меня, и молчит. Потухшие после вопроса, глаза наводят на дурные мысли.
— Башир!
— Похоронили, через день после перестрелки…
Что-то резко обрывается и больно запекает в районе солнечного сплетения. В мозгу проносятся картинки с его падением от очереди пуль. Он стоял ближе всех и принял на себя первый удар. Ненависть взрывается фонтаном, я подрываюсь и, через боль, сажусь на кровати.
— Почему мне не с казали?!
— Ты сам был между жизнью и смертью, врачи строго-настрого запретили тебе эмоции.
Башир отходит к окну, еле сдерживаясь то ли от гнева, то ли, чтобы не сорвались слезы. Они были очень близки, Аслан рос без отца, и брат таскал его за собой с очень раннего возраста, учил боевым искусствам, помогал финансово его семье, потом взял в свой бизнес.
Прогребаю пятерней волосы, пульс начинает зашкаливать, рана, как будто, дает невыносимую боль. Двадцать семь пацану было, почему так несправедливо? Когда я очнулся в реанимации, мне сказали, что он в хирургии, после ранения.
— И где сейчас эта мразь?
— В бегах, — Башир уже взял себя в руки, в его тоне слышится решимость и сталь — братки, которых он под нас подставил позже смекнули в чем дело, предупредили Джамала. Он не хотел больше с нами пересекаться, выглядит х*рово, здоровье подорвано, туберкулез. Сейчас тоже пасынка ищет. Но я сплю и вижу, как найду эту блевотину первым.
— С ментами не сотрудничаешь?
— Какие менты, Макс? Это война, я не собираюсь его больше садить, я собираюсь его отправить за Асланом. Менты пусть свои версии строят, а я уже знаю, что буду делать. Потому и пришел. Тебе еще тут валяться долго, и я этому рад. Это не твоя война, больше никого не хочу подставлять.
— Не моя? Меня чуть на тот свет не отправили, Аслана убили, а ты говоришь не моя. Я не буду здесь валяться, покуда меня соизволят отпустить, все равно раньше уйду. И можешь на меня рассчитывать, я с тобой.
— Макс, не дури. Тебя с того света только вытащили. Ты и сейчас выглядишь, как восковая фигура и кривишься от боли, просто этого не замечаешь. Ловцов мне помогает по своей части, люди Джамала кое-какую инфу слили. Придешь в себя, я от помощи не отказываюсь, но пока лежи, лады?
— Пи*дец, не могу поверить…
Осознание тяжелым грузом ложится на плечи, и в груди, кроме бахающего сердца, гнездится тяжелый камень.
— Макс, люди Джамала сказали, что Ваня после отсидки совсем псих. Вполне возможно, что не просто слился и затих, в любой момент может всплыть в неожиданных местах. Сейчас или мы его, или он нас. Я, собственно, по этому поводу и пришел. Вчера тетку с сестрами отправил к родителям на юг, сказал не высовываться. Там ребята за ними присмотрят. Гриша родителей и Ритку тоже ненавязчиво отправил заграницу, пока ничего не поняли. Тебе нужно своих предупредить. Хотя отец с Артуром и так все понимают, у меня с ними был разговор. Николай Семенович далеко не в восторге, но подключил к поискам и свои каналы. Артур своих спрячет, а ты Лизу убери пока куда-то.