Не дожидаясь, пока ответит, выскочила из кабинета и поспешила уйти как можно дальше, чтобы вдруг не окликнул, не бросился вдогонку.
Отец… Слово, ранее не имеющее ни облика, ни формы, теперь стало чем-то тяжёлым, гнетущим, ощутимо-осязаемым. Оно гналось за ней призраком прошлого, грозило растревожить уже, казалось бы, зажившую рану. Он отказался от них, поиграл с матерью и отшвырнул, как избалованное дитя отшвыривает от себя наскучившие игрушки. Он хуже надзирателей Легиона: во всяком случае, те не прячут своей сущности под масками раскаяния.
«Где он был, когда мама умирала у меня на глазах? Где он был, когда я, ещё ребёнком, рыдала в углу казармы, прячась, чтобы не увидели моих слёз? Где он был, когда меня хлестали кнутом за малейшую провинность, превращая спину в кровавое месиво?»
Кто он для неё? Всего лишь очередное ничтожество, каких полно среди свободных.
«Не верю, что говорю это, но ты поступила правильно», — голос Альтеры слабый, едва различимый среди мыслей, роившихся в голове чёрным облаком.
«Ты знала, кто он, с самого начала, верно?»
«Скорее, почуяла.»
«Что ты ещё помнишь, Альтера?»
Она не ответила. Твин снова ощутила абсолютное одиночество, будто её двойника и не существовало вовсе.
«Отвечай на вопрос, жалкая тварь!»
Тишина. Только глухие удары сердца и стук крови в ушах. Альтера опять исчезла, ушла так глубоко, что даже присутствия не ощутить.
Как во сне, Твин брела по замку, не замечая ничего вокруг. Машинально остановилась у ворот, сдала оружие и, войдя в казарму, отправилась прямиком к койке. Мельком взглянула на Слая, но он даже не обернулся.
«Ну посмотри же на меня! Прошу! Подойди, поговори со мной! — прошептала она, надеясь на чудо. — Ты мне нужен, Слай! Слышишь? Ты мне нужен как никогда!»
Бесполезно. Всё в прошлом. Нет теперь её Семидесятого, нет больше семьи. Харо единственный, с кем могла бы поделиться, но из-за ночных караулов не было возможности даже парой слов перекинуться. Принцесса, будь она неладна, забрала то единственное, что у неё оставалось. Как можно быть рядом и в то же время за тысячи километров друг от друга?
Стараясь не разрыдаться, она стянула перчатки, бросила на прикроватную тумбу и поспешила покинуть казарму. К счастью, единственное место, где можно побыть наедине с собой, пустовало, и, прихватив сменную форму, она вошла в душевые.
Хотелось надеяться, что сумеет смыть боль, пожирающую изнутри. Даже почти поверила, что так и будет, но вода лишь хлестала плечи, обжигала кожу, а боль только разрасталась.
Керс не ошибся, назвав годы в Терсентуме лучшими в их жизни. Так и есть, только он даже предположить не мог, как быстро всё покатится псу под хвост. Вернуться бы назад в тот день, когда ступили на землю столичного Терсентума, а потом зациклить время и навсегда остаться с братьями и Слаем в прошлом!
Воспоминания хлынули неудержимой волной.
Вот она спрыгивает в пыль, жмурясь от солнца. Позади Слай ворчит что-то неразборчивое под нос — злится на кого-то из соратников за неудачную шутку.
Несмотря на то, что тело ныло после долгой тряски, а от голода в животе образовалась давящая пустота, дух захватило от предвкушения новой жизни: они станут настоящими охотниками!
— Добро пожаловать в Регнум, ублюдки! — здоровяк с огромным пузом обвёл новоприбывших мутным взглядом. — Я ваш новый Мастер, отец и бог в одном лице. Теперь ваши жалкие шкуры принадлежат мне. Сейчас вы ничтожество, грязь под ногами, но я сделаю из вас настоящих скорпионов!
Твин вполуха слушала, как тот втирал о выпавшей им чести обучаться в столичном Терсентуме, как ценятся местные охотники и прочую хрень, которую так любили нести надзиратели. Всё это она уже слышала сотни раз. Не терпелось смыть дорожную пыль и набить живот хоть чем-нибудь съестным, да и просто осмотреться, в конце концов. Не целый же день созерцать потную рожу нового Мастера!
Когда, наконец, Мастер заткнулся, высокий старик с седой бородой повёл их в казарму, объясняя по пути, что где находится. Остановившись у длинного здания, он указал на двери:
— До завтрашнего утра свободны. На кормёжку не опаздывать. Всосали, желторотики? — он испытующе осмотрел новоприбывших, задержав взгляд на Твин чуть дольше, чем на других, и размашистым шагом направился к небольшой пристройке, жавшейся к стене неподалёку.
Слай подтянул Твин к себе, шутливо шлёпнул по ягодице:
— Сейчас я сделаю из тебя настоящего скорпиона, — передразнил он Мастера.
Рассмеявшись, она оттолкнула его и проскользнула в открытые настежь двери. Опертамские казармы были просторнее, но и вмещали в себя намного больше осквернённых. Здесь же около тридцати коек, из которых не меньше трети пустовали. Не так уж и много в столице скорпионов, судя по всему.