Что он имел в виду, Слай не знал, но тон, каким он это произнёс, заставил содрогнуться. Если пронюхал о Лии, то вмиг узнают о Седом. Старика, может, сломать и непросто, но ниточка уже потянется. Тогда зря сдохнет, всё равно выйдут на Перо.
Советник открыл тонкую папку и принялся зачитывать документ:
— Осквернённый номер Пятьдесят Девять. Пол: женский. Категория: первая. Способности: замедление времени, усиление удара за счёт энергии неизвестного происхождения… Мне продолжать?
«Какого хера!»
Слай будто проснулся после долгого, тяжёлого сна. В висках от напряжения застучала кровь, сердце бешено заколотилось.
«Как он вообще пронюхал о Твин?!»
Нужно было действовать, но много ли сделаешь подвешенным, как разделанная свиная туша! Чёрт, ему бы силу Триста Шестого, камня на камне бы здесь не оставил, но воображением делу не помочь.
Блеф, вот что должно сработать. Как тот прознал о Твин, наверное, и не важно, но лучше пусть пытает хоть раскалённым железом, лишь бы её не тронули!
— Да как-то насрать, — выдавил Слай с напускным равнодушием.
— Неужели? — усмехнулся Хорёк. — Какая жалость. Смазливая девчонка, не хотелось бы портить ей мордашку перед казнью. Уилл, найдите Пятьдесят Девятую, да поживее.
Гвардеец злорадно осклабился и не спеша направился к выходу. С каждым его шагом Слай всё больше убеждался, что здесь с ним никто шутить не собирается. Блеф не помог.
— Стойте! — отчаянно вырвалось из груди.
Советник жестом приказал стражнику остановиться и приторно улыбнулся:
— Ты хочешь мне что-то сказать?
— Если не тронете её…
Хорёк потёр подбородок, делая вид, что решение даётся ему с трудом:
— Что ж, многое зависит от тебя. Думаю, я дам тебе одну попытку, и молись, чтобы звучало убедительно.
— Мне приказали вывести принцессу из замка, — каждое слово давалось тяжело, клеймом выжигая в разуме презрение к самому себе, — и сопроводить в штаб Пера…
— Нет, с самого начала, — перебил Хорёк. — Как ты оказался в Пере?
Неспроста спросил, хочет выйти на вербовщиков, не иначе. Что ж, прости, Керс, но до тебя-то они сейчас вряд ли доберутся.
— Друг помог.
— Что за друг? Где он сейчас?
— Из Терсентума. Сбежал.
— И как давно?
— После торгов.
— Интересно, — протянул советник. — Продолжай.
— Ко мне подошёл какой-то мальчишка, передал приказ, — Слай отвечал быстро, чтобы не заподозрили во лжи.
— Ты знал, что Ровена с ними заодно?
— Нет.
— А принцепс?
— Я его видел только один раз, на смотре. Откуда мне было знать!
Советник задумчиво зашагал из стороны в сторону:
— О чём говорил твой главарь с принцессой?
— Да я и не слушал особо, — выпалил Слай первое, что пришло в голову, и хоть как-то звучащее более или менее правдиво. — Вроде, о мёртвом короле и пустошах. Потом про нынешнего короля, говнюком его называли. А что, за это казнят, да?
Хорёк, наконец, перестал мельтешить и уставился на него сверлящим взглядом:
— Ты меня за идиота держишь?
— Нет, господин. Я правда не слушал. Мне давали инструкции, а потом и вовсе приказали ждать внизу.
— Он лжёт, — фыркнул Шед.
«Чёрт, прокололся. Значит, этот, с ехидным рылом, всё видел, но о чём шла речь — не знает.»
— Жаль, а я ведь дал тебе шанс, — разочарованно вздохнул советник, — глупо было не воспользоваться моим великодушием. Пожалуй, перед казнью позволю желающим поразвлечься с твоей подружкой. Чего добру пропадать?
«Вот ублюдок! Если бы не оковы, разорвал бы на части.»
Слай ухватился за цепи и со всей дури рванул вниз, сам не понимая, на что надеется. Ярость жгла изнутри, будто выпил залпом полную флягу синего дыма. От бессилия хотелось выть, что те туннельные псы.
— А вы не прогадали со слабым местом, господин советник, — хмыкнул Шед. — Скорпионья любовь, значит? Да я сейчас разрыдаюсь от умиления!
— Ты потратил моё время, выродок, — презрительно бросил Хорёк. — Нужно было сразу отправить тебя на плаху.
Слай принялся судорожно перебирать в уме варианты: может, ещё не поздно. Про легион говорить нельзя — это уничтожит не только Твин, но и всех, кто хоть как-то замешан в планах принцессы. Нет, нужно что-то весомое, но ведущее по ложному следу.
— Они собираются взять в заложники короля, — Слай почти выкрикнул в спину Хорька.
Тот остановился, обернулся. На лице промелькнуло торжество:
— Говори.
— День ещё не назначен. Когда захватят короля — заставят его признаться в убийстве брата и предадут суду.