— Ты забыл? — доктор Мин успокаивающе похлопывает по напряженному кулаку. Криво улыбается взволнованному сталкеру. — На тебя бы он не подействовал.
Сокджин сползает по стене на пол, лицом с белой стеной сливается. Сипит, отдышаться пытается. Маску с лица стаскивает в стремлении воздуха глотнуть, кислородом легкие наполнить. Он ошеломлен. Не понимает, о чем они говорят. Чонгук невосприимчив к вирусу? Почему? Он тоже особенный?
Команда, в ужасе глядя на Юнги, давно бросила отслеживать состояние пациентки и битый час в полнейшем молчании жмётся к противоположной стене. Шевельнуться лишний раз боится. Им бы сквозь землю провалиться. Они все забыли, что в костюмах и масках. Забыли о том, как передается инфекция. Все, что они видят, — смерть, неизбежная смерть, готовая их поглотить.
Учёный кашляет в мучительных приступах, лёгкие готов выплюнуть. Припадает на колено.
— Хён! Черт побери! — Гук ловит его, сильными руками удерживает от падения.
— Чонгука, — из горла свист вырывается, лицо коричнево-зелеными пятнами покрывается. — Ты же принес… антидот?
— Да, но… Мы же его так и не испытали. Хён! — в крике отчаяние слышится.
— Самое время это… сделать, — голос доктора Мина слабеет. Он уже практически виснет на руках сталкера. — Как считаешь? — медленно поднимает на него стекленеющий взгляд.
Чонгук осторожно укладывает обессиленного учёного на пол, бросается к кофру, копошится внутри. Пот с него ручьями льётся, футболка вся насквозь мокрая. Челюсть выдвинута вперед, под щеками желваки остервенело ходят.
— Ты ведь помнишь из отчетов, как происходит заражение? — обращается вдруг к Сокджину. Тот молчит в ступоре. На происходящее огромными глазами смотрит. Парень многозначительно указывает кивком на кровоточащее плечо директора. — В хреновом ты положении сейчас.
Глава машинально закрывает рану рукой, рвано выдыхает, сглатывает:
— Я устал, Чонгука… Я всего лишь хочу вернуть нормальную жизнь человечеству. Уничтожить вирус раз и навсегда. Разве неправильно этого желать? Чего тебе надо?
— Обмен. Её и нашу безопасность на противоядие, — молодой человек показывает закупоренную ампулу. Потом, ни теряя ни секунды, вонзает в крышку шприц и набирает синеватую жидкость в цилиндр.
— Я согласен.
Гук уже возле потерявшего сознание Юнги оказывается. За шею голову приподнимает, укладывает себе на колени. Дрожащими руками выпускает воздух из шприца и торопливо всаживает по самое основание в артерию. Доктор еле узнаваем. Землистое лицо распухло. Грудная клетка резкими рывками, неестественно поднимается, опадает. Из горла шипящее клокотание доносится. Такой быстрой реакции старый штамм не демонстрировал. Откуда у Чонгука мутировавший геном?
— Помоги переложить! — сталкер рявкает, приводя директора в чувство. — Сейчас сам всё увидишь.
Он нервничает, потому что только приблизительно может догадываться о возможном эффекте и реакции организма на инъекцию. Сокджин машинально, на автомате подчиняется. Глава уже давно потерял связующую нить событий, утратил полный контроль над обстановкой. Перестает адекватно соображать, забывает про свое положение и безопасность. Садится возле изуродованного учёного, жестами зовет на подмогу медгруппу.
Чонгук к Сури наконец кидается. На короткое мгновение застывает, в попытках совладать с плотным душным покрывалом, что накрыло с головой. Оно не даёт вдохнуть, воздух в лёгкие не пускает. Парень лица девушки касается кончиками пальцев. С трясущимися руками совладать пытается. Склизкий комок сглатывает, внутрь проталкивает. Оглаживает скулы, приоткрытые губы, щеки ладонями накрывает. Потом снимает датчики, отключает от системы. Аккуратно руками невесомое тело поддевает, поднимая с операционного стола. К себе прижимает. Чон видит узкие ключицы под воротом робы, чувствует выступающие ребра и позвонки. Острые коленки осматривает. Господи, кожа да кости! С шумом воздух выпускает, прикрывает дрожащие веки. Еле удерживает себя от мордобоя. Все лицо директору готов сейчас разукрасить. На дыбу вздёрнуть!
Сталкер бережно перекладывает девушку на стоящую рядом каталку. Укрывает простынкой тело, плотнее подоткнув края. Волосы на голове пятернёй ласково приглаживает. Соприкасается лбами, накрывая ладонью холодную щеку.
— Прости, я сильно опоздал, — сбивчиво шепчет, оставляя тёплый невесомый поцелуй на коже.
Потом разворачивается к суетящимся медработникам. Те, стараясь подавить брезгливость и оторопь, взгромождают доктора Мина на стол. Цепляют электроды, пульсометр, подключают к приборам и мониторам. Сокджин внимательно следит за показателями сердечного ритма и дыхательной деятельности, нервно грызя палец в перчатке. Один из ассистентов уже берет кровь из вены и, плотно закупоривая пробирку за пробиркой, укладывает их в специальный ящик.
— Я скоро вернусь, — вновь бормочет Чонгук на ухо, проверяет пульс у Сури в последний раз, кивает и присоединяется к команде.
Комментарий к Глава 12. Единственный шанс.
У-ху-ху! Ребята, признаюсь честно, история давно уже идет по какому-то только ей известному сценарию. От изначального плана по главам почти не осталось ничего общего. Это просто невероятное что-то!
Образ Юнги (так, как я его себе представляю) - https://cdn1.savepice.ru/uploads/2018/7/2/fbdb01870303c1c4cde6e12d2ed419e0-full.png
========== Глава 13. Спасение. ==========
Комментарий к Глава 13. Спасение.
Маленький коллажик состряпала вам к главам 13-14 - https://cdn1.savepice.ru/uploads/2018/7/5/63634d594f4f14280b3ef4a1751bb3c5-full.jpg
Друзья мои, не забывайте оставлять отзывы, комментарии и жать на кнопочку “Жду продолжения”! Вам не сложно, а мне приятно и стимул. Спасибо! ^___^
Чон делает лишь несколько шагов по направлению к врачам, когда монитор пациента взрывается громким сигналом тревоги, мигая индикаторами на экране.
— Пак сонсенним! — кричит кто-то из ассистентов.
Напряжение в операционной мгновенно подскакивает. Хирургическая команда, заметно переполошившись, начинает суетиться. На мониторе видно, как пульс ненормально учащается, стремительно бежит вверх. Показатели странно скачут, с толку всех сбивают. Накал и нервозность растёт. Кажется, сам воздух становится невыносимым, взрывоопасным. Неподвижный Юнги вдруг вздрагивает всем телом и начинает биться в агонизирующих судорогах. Жуткое зрелище!
У сталкера внутри всё переворачивается. Желудок к горлу подлетает, желчную кислоту разбрызгивая. Положение дерьмо. Он бросается к столу, проталкиваясь ближе к учёному:
— Держи его крепче! — надрывно бросает непонятно кому.
Силой вжимает плечи Мина в поверхность стола, не давая другу свалиться с него. Все свои мышцы напрягает, что буграми под кожей перекатываются. Округлившиеся чёрные глаза с тревогой в мертвецки серое лицо всматриваются. Сокджин позади на ноги давит, практически ложится на них всем весом. Веки плотно зажмурены, лицо стойкого пурпурного цвета.
— Антиконвульсант! Быстро! — командует доктор Пак.
Но препаратом они воспользоваться не успевают. Раздается монотонный, непрерывный длинный сигнал. И Юнги обмякает. На экране сплошная линия тянется, тянется. Бесконечно тянется. Остановка сердца.
— Начать реанимацию! — срывается на истерический визг хирург, рывком подтягивая ближе дефибриллятор.
— Стой! — Чонгук совершенно неожиданно безапелляционно останавливает его, тормозит, выбрасывая руку в сторону. — Подожди.
Врач смотрит на него, как на сумасшедшего, совсем чокнувшегося безумца. Опешивший Сокджин хмурит брови, вглядываясь в меняющееся прямо на глазах лицо учёного. Пятнадцать секунд, тридцать. Все замерли в тревожном ожидании. Тишину прорезает только противный высокий писк. Сорок пять секунд. Гук отсчитывает время про себя, не отрывая глаз от голографического экрана. Пожалуйста! Работай. Включайся! Ну же!