— Безумцы, — едва эта фраза сорвалась с губ лорда, как мощный удар меча, нанесённый его же оруженосцем, отделил голову от тела.
— Не подходите! — видя, что произошло с его другом и верным товарищем, отмахиваясь от прижимавших лорда к руслу реки крестьян, верещал другой аристократ. — Я ваш господин, и я приказываю развернуться и сражаться! Сын мой, доставай клинок, вдвоём…
Сын аристократа стоявшего подле того, имел иные взгляды на происходящее и пытался ещё до мятежа отговорить отца. Короткий клинок сверкнул в его ловких, молодых пальцах, холодное лезвие рассекло гортань старого мятежника. На последнем дыхании проклиная сына, крестьян, принца и прочих, шипя и истекая кровью мелкий дворянин пытается пасть в реку, дабы буйные воды унесли его тела и не дали тому после смерти оказаться на пиках городских ворот, но вновь ему мешает сын. Молодой парень бывал в Нивграде, видел как его правитель нёс справедливость и процветание своему народу, а также кару господню любому другому, кто посмеет обидеть детей богоподобного императора и их слуг. Он из-за всех сил отговаривал отца, убеждая того в ошибочности суждений по поводу принца Карла. Он говорил, а они смеялись и слушали… Слушали, но не слышали его молитв и теперь у него не осталось иного выбора, кроме как попытаться спасти оставшиеся им по наследству от предков земли путём вымаливания милостыни. Отец не думал о том, что будет после его смерти. Не думал о матери и сёстрах, которых изнасилуют и казнят; не думал о нём, младших братьях и слугах, которых станут мучать и также скорее всего повесят.
Молодой аристократ понимал: договориться с врагом из его положения задача практически невозможная, но даже так, у живого отцеубийцы и предателя, куда больше шансов вымолить прощение хоть для кого-то из своей семьи, чем у мёртвого героя.
— Сложить оружие, снять одежды, украшения и драгоценности, сложить в сторонку, выстроиться у воды и склонить головы по направлению к лесу, — глядя на растерянных крестьян, также направивших на него своё оружие, отдал приказ молодой человек. После чего, сорвав с себя именной герб, бросил того рядом с отцовским мечом. — Вы что, не хотите жить? — вновь задал тот вопрос и крестьяне, словно опомнившись, стали следовать примеру раздевающегося аристократа, что оставшись в одних лишь штанах, аккуратно уложил тело своего мёртвого отца на песке, закрыл тому глаза и смиренно опустив голову, пал на колени в молитве за упокой его и спасение всех живых душ, оставшихся от их войска.
Убили ли его люди хоть кого-то в этом бою? Уж лучше бы нет, ибо быть может хоть столь горькое и позорное для них поражение заставит врага сжалиться. Почему враг вообще оказался так близко к городу, и как давно он миновал лагерь, из которого не так давно пришло последнее сообщение, чёрная магия? Но даже она не позволила бы переместить столь огромное войско незаметно и… Глаза мальчика, зачитывавшего одно из последних сообщений исказились в ужасе, ведь из леса, прямо к ним на берег вышел тот, о ком он лично говорил отцу как о покойнике.
— Капитан Магнус… — Тело парня затряслось в животном страхе: живой мертвец, в крови, с улыбкой на устах. Некогда герой, а ныне вернувшийся из царства мёртвых. Принц Карл — это точно его рук дело: некромант, провидец, чудовище…
Молодой аристократ мог назвать четырнадцатого принца кем угодно, но только не обычным человеком…
Глава 16 - Первый принц.
Август Людвиг Мидчел Первый.
Деревянная табуретка, сбитая кем-то из подручных, едва справлялась со своими обязанностями. Неприхотливый воин, волей небес которому суждено занять отцовский трон, хмуро глядел на послание, прибывшее с голубем от человека, которого тот ещё вчера мог назвать верным вассалом и слугой, а сегодня…
Двухметровый, с ног до головы закованный в сталь первый принц, прочитав послание, бросает клочок бумаги в огонь. На его лице, исписанном и изуродованном сотнями шрамов не понять человеческих эмоций. Верный клятве, своему дому и роду, он пол века проливал кровь на границе за отца его императора и братьев, что пировали, устраивали балы и драли лучших шлюх, пока он и его воины лили кровь на границе. Как итог: годы мира разбаловали младших. Безделье и незнание полной картины происходящего в империи взрастили в их головах дурное семя, способное в миг уничтожить то, за что боролся их отец, дед и прадед.