"Это письмо от живого мертвеца, что сейчас вместе с отцом пирует на небесах и следит за твоими победами. Живи и побеждай брат, делай всё что заблагорассудится сыну и достойному наследнику императора, дабы в свой последний миг даже не думать об утраченных возможностях
За сим, я Август Первый, находясь на смертном одре, отрекаюсь от престола и передаю свою очередь наследование Карлу Людвигу Мидчелу Четырнадцатому, что от ныне и во веке веков будет называться Первым.
Прости за всё, живи за всех"!
Чудовища, святые, мученики и прочие… Все уходят из этой жизни с грузом сожалений, не сбывшихся мечтаний и надежд, что годами скапливались на их плечах. Август не стал исключением. Привыкший править силой, тиран убивавший своих братьев лишь из-за подозрений, сожалел, об том одиночестве, которое настигло его в последний час. Быть может, именно смерть его самого верного союзника, Гаутэна, повлияла так на принца, заставила задуматься о содеянном… Он по своему тосковал, и к сожалению для него самого, снять с эту тоску с его плечь способна лишь только смерть.
— Так значит вот так вот я стану императором… — Мой взгляд переместился на растерянного Гвиния, что взяв в руки пергамент раз за разом принялся перечитывать текст ища возможные скрытые подтексты, послания и прочее.
— Этого не может быть, я не верю… Сами боги благословили Августа, ни стрела, ни меч, ни даже само время не могло отнять его жизнь и империи. Это какое-то безумие, столица, принц… — Прихватившись рукой за сердце, старик присев на краюшек стола болезненно стиснул зубы.
— Эй-эй-эй… — подскочив с места, схватил того не дав рухнуть его магичеству прямо на пол. — Исцеляйся давай, ты мне ещё живой нужен. Старый ты маразматик, стража, воды!
Усадив мага на своё место, махая бумагами принялся нагонять на деда ветерок. На мгновение я даже забыл о находившейся у меня под рукой сестре, умевшей использовать магию. Пока стража суетилась где-то за порогом, ворвавшаяся Августа, используя свои силы стабилизировала старичка, после чего потребовала объяснений. Которые той к слову как и Гвинию, ой как не понравились.
— Господин, беда! — Едва Гвиний открыл глаза, проорал во всё горло ворвавшийся в мой кабинет посыльный.
— Заткнись! — В один голос, обернувшись рявкнули мы с сестрой, а после, вернули свои взгляды на ещё больше побелевшего мага.
— Говори юнец, чего там… — Всё так же, одной рукой держась за сердце, но уже попутно применяя на себе магию исцеления, простонал Гвиний.
Солдатик молчал.
— Говори сукин сын пока в жабу не превратил! — Хватая ртом воздух, злобно рявкнул маг, по видимому успевший прийти в себя.
— Почтовый голубь принёс весть, этой ночью, Зорфы пошли на штурм первого города-крепости. В сообщении говорится что стену проламили мощной огненной магией, а так же, упоминается секретный лаз и бегство аристократов из города. Дворянство просит помощи и защиты для своих бегущих сил.
— И оно её получит. Велите Магнусу собрать ударный конный отряд, пусть отправляется на помощь, если сможет, пусть защищает отступающих, если врагов слишком много — бросит. — Прикрикнул я стражнику, и тот рявкнув в ответ "есть" тот час испарился. — Августа, ты за пехотного командира, на тебе сбор войск, оставь нас с магам и собирай бойцов в поход. Перед тем как мы выступим я хочу знать точное число моей армии, включая всех рекрутированных за последние пару дней.
— Женщин ополченок и прочий сброд тоже считать?
— Всех. — Коротко ответил на вопрос сестры я. Сегодня "под ружьё" встанут не только женщины, но и так же старики, дети, все, кто только может держать в руках палки, вилы, и уж тем более луки со стрелами.
— А что на счёт Визирия? — Не унималась сестра.
— Пусть отправляется с Магнусом и делает всё что тот ему прикажет. Сейчас каждый солдат на вес золото, и даже этот псих нужен мне живым. И Августа, пожалуйста, собирай людей быстро, но осторожно, не забывай, жители города в первую очередь обычные крестьяне, и только потом солдаты, многих твоя грубость может напугать.
— Сделаю всё в лучшем виде, Карл, обещаю.
У порога моего кабинета, со звоном разбился какой-то стеклянный сосуд. Переведя взгляд заметил застывшую на всё том же проклятом пороге Чери, что схватившись руками за свой открывшийся ротик, хлопала большими удивлёнными глазами. Она слышала как ко мне обратилась сестра, а после, с легкостью сложив один плюс один сделала правильный вывод.
— Проходной двор… — Про себя проклиная стражу и раскрытые настежь двери, спрятал письмо себе под пиджак, и убедившись что Гвиний в порядке, быстрым шагом двинулся в след за вылетевшей из кабинета сестрой.
— О том что узнала никому. — Рыкнул я, заметив как болезненно исказилось лицо кошки, а на груди, где-то под передником загорелось рабское клеймо, что реагировало так на нежелание повиноваться. В ближайшее время, мне точно не грозили игры с моими любимыми игрушками, более того, я мог и не вернуться из своего похода. Но не взирая на это, в планах оставалось сохранить достигнутый в "налаживании" отношений прогресс. Чери выглядела бледной, испуганной, от одного лишь моего взгляда руки служанки начинали трястись. Имя Карла, не взирая на мои действия, доброту и щедрость, коей я одарил её с соплеменницами ранее, по прежнему внушала в сердца зорфов страх.
"Может даже это и к лучшему…" — Застыв за порогом, обернулся, решив прихватить с собой в поход одну из своих зверушек.
Глава 11 — Легионы уходят в бой
Гибель пятого легиона, ведомого Энегвой оставила горький след на боевом духе качевых народов Захрии. Каганат требовал от своих генералов громких побед, но вместо этого последние боеспособные сыны и дочери великих степей, в пустую клали свои головы в самоубийственных приступах стен, и таких же схватках с тяжело бронированной человеческой конницей.
Штурм первого приграничного города-крепости обернулся для зорфов настоящей катастрофой. Готовые к внезапному появлению люди, заранее приготовившись к обороне установили множество магических ловушек. Один из центурионов, жертвуя собой и своими людьми, всё же смог создать брешь в стене, что всё же позволила Зорфом ворваться на улицы…
К тому моменту полностью опустевшие улицы…
Из-за того что легионы слишком спешили со взятием и окружение города, разведчики зорфов ограниченные в сроках проверки окрестностей упустили огромный подземный лаз, в коем, в полный рост мог поместиться даже всадник верхом на своей лошади. Как итог, в крепости оставили заслон, две сотни храбрых человеческих мужей, ценой собственных жизней подарили своим семьям возможность сбежать. Лишь когда город, вместе со всеми его домами был как один большой сигнальный костёр, центурионы осознали свою ошибку, а после, бросили на запад свои самые мобильные войска. Две тысячи наездников верхом на своих Острокогтях ринулись на запад, к ближайшей крепости, однако, беглецов там не оказалось. Жители бежали не в соседний, грозившийся стать следующим при штурме город, они целенаправленно, двигаясь через леса и малые, поднявшиеся из-за дождей реки, направляясь в Колд. Рискуя и рассчитывая найти защиту у одного из прибывших столичных принцев.
Времени на уничтожение людских сил оставалось всё меньше. Малый конный Зорфский отряд, столкнувшись с беглецами, понеся тяжелые потери отступил. В числе бегущих из города оказалось слишком много солдат, и даже полноценные маги. "Слишком опасно позволять им соединиться с основными силами". — Рассудили стратеги Каганата, рассчитывая силами двух легионов нагнать, и наконец-то расправиться с одной из возникших проблем.