Но встретился со взглядом фиалковых глаз.
С террасы замка, выходящей на плац, Эмилия смотрела на него, перегнувшись через перила. За её спиной стояли другие девушки, которых он уже знал, и равнодушно глядели на происходящее.
Но юноше было неважно, что о нём подумают... Ведь здесь находилась она, та единственная, перед которой он ни за что не хотел бы предстать в столь жалком обличье...
Субару почувствовал, как где-то внутри него словно обо рвалась натянутая нить, и понял, что отключается.
Сознание, ещё недавно ясное, стало гаснуть. Мир стремительно терял краски и теперь действительно исчезал. Юноша погружался в темноту.
— Субару!
Ему показалось, что до ушей донёсся шёпот, которого он не должен был услышать, и всё исчезло.
6
Очнувшись, юноша с удивлением уставился в потолок. Такой комнаты он не помнил.
Для Субару, который всегда легко просыпался, время после пробуждения, когда всё вокруг словно плавает в лёгкой дымке, было очень ценным. На несколько секунд он погружался в безмятежный огромный мир, пока его сознание, словно неводом, вылавливало из памяти неясные картины: что произошло до того, как заснул, где находится...
Виски пронзила острая боль, и юноша тут же пришёл в себя.
— Точно!..
Он вспомнил, в какую переделку попал и каким образом оказался здесь. Поднеся руку ко лбу, он почувствовал в ней боль. На запястье виднелся большой шрам, которого он не помнил, — наверное, рана быстро зажила благодаря лечению магией.
Ощущая новые раны на своём теле, он вдруг всё понял.
— Выходит, я не умер!
Ощупав недавно разбитый лоб и убедившись, что почти не чувствует боли в правом запястье, которое, кажется, было сломано, он удовлетворённо выдохнул, радуясь, что лечение избавило его от физических страданий. Если бы удалось так же легко избавиться и от ощущения собственной ничтожности, тлеющего в груди, можно было бы сказать, что всё позади... но нет.
— Субару!
Печальный взгляд девушки не могла исцелить никакая магия...
Она сидела в кресле возле постели, фиалковые глаза были полны тревоги. Белый плащ, теперь ненужный, лежал на коленях.
Судя по тому, что солнце за окном приближалось к горизонту, Субару сделал вывод: прошло несколько часов после поединка.
— Беседа с кандидатками на престол уже закончилась? — Субару попытался завести разговор на отвлечённую тему. Но глаза Эмилии, явно ожидавшей объяснений, удивлённо распахнулись, когда она поняла, что юноша делает вид, будто ничего не произошло.
Да, закончилась. Практически всё, что нам хотели сообщить, было сказано в тронном зале, поэтому оставались только второстепенные вопросы. От меня почти ничего и не требовалось, лишь Розвааль несколько раз кивнул, — кажется, в голосе Эмилии сквозила досада. Субару почувствовал странное удовлетворение, словно девушка, сожалевшая о собственной робости, каким-то образом разделяла его слабость и унижение...
Чтобы Эмилия не заметила этого, юноша поспешил нацепить легкомысленную маску.
— Ясно-ясно. Значит, ты столько времени просидела тут, пока я дрых. Давай вернёмся в гостиницу. Встретимся с Рем и обсудим предвыборную стратегию.
— Субару!
— Здесь, в крепости, и у стен есть уши. Чтобы спокойно поговорить, наверное, лучше вернуться в поместье. А для начала надо пообщаться с влиятельными особами в столице...
— Субару...
— Хотя... нет! Пожалуй, следует вступить в какую-нибудь коалицию с другими кандидатками. Ведь выборы будут трудными, и неизвестно, с какими препятствиями мы столкнёмся...
— Субару!!!
Только резкий оклик Эмилии остановил юношу, который торопливо громоздил слова друг на друга. Замолчав, он наконец-то посмотрел ей в глаза.
— Нам надо поговорить! — тихо, но непререкаемо сказала она.
Поднявшись, Эмилия крепко сжала в руках плащ. По её напряжённому лицу можно было догадаться, что предстоящий разговор будет непростым.
— Субару, мне нужно задать тебе много вопросов. Действительно очень много.
— Ну да, наверное...
У Эмилии задрожали губы, словно она не могла решить, с чего начать.
Субару, как никто другой, понимал её теперешние сомнения. Всё, что он совершил сегодня, было спонтанным и не вписывалось в рамки ожиданий. Конечно, Эмилия хочет выяснить, почему он так себя вёл.
И если ему придётся отвечать, Субару сможет без стеснения всё рассказать. Однако вопрос оказался иным.
— Скажи, почему ты дрался с Юлиусом?
Объяснить это было намного сложнее.