— Но я не смогу понять тебя, если ты не расскажешь.
Всё было кончено. Разбито вдребезги. Фантазия разлетелась на куски. То единственное, во что он верил и на что надеялся в этом мире, исчезло.
— Я...
Собирая все свои силы, претерпевая страшную боль, глотая слёзы и преодолевая невыносимую тоску, он рвался вперёд. И всё это делал для того, чтобы защищать ту, которую считал своим идеалом.
Но этот идеал, придуманный им самим и никогда на самом деле не существовавший, со звоном рассыпался прямо у него на глазах.
— Всё, что я делал...
Его губы дрожали. Глаза жгло от слёз. Язык словно онемел, а сердце билось так сильно, что закладывало уши.
Он встретился взглядом с Эмилией. В её взоре была лишь печаль. Субару в её глазах выглядел жалким, ничтожным...
— Разве ты находишься здесь не благодаря тому, что я сделал?!
Гневный крик Субару разнёсся по комнате.
— И на воровском складе, когда украли твой значок... я же спас тебя от той сумасшедшей убийцы! Рискуя жизнью!.. Потому что ты дорога мне!
Руки Субару изо всех сил сжали простыню, ногти впились в ладони так, что выступила кровь.
— И в поместье!.. Меня кусали, меня чуть не разорвали на куски, но я отчаянно сражался! Мне разбили голову, но я спас всех в деревне! И Рам, и Рем!.. Всё это благодаря мне!
Юноша перечислял все свои заслуги, которые мог вспомнить, пытаясь остановить Эмилию, а она, казалось, уходила всё дальше и дальше.
— Не будь меня, всё обернулось бы трагедией! Никто бы не спасся! Никто, никто, никто! Всё это, всё, всё!.. Всё это благодаря мне!!! Благодаря тому, что там был я!..
И на складе, и в поместье — всё это были результаты его усилий.
Результаты, которыми можно было гордиться, которые должны быть вознаграждены. Потому что всё это сделал именно он. Потому что он так отчаянно старался.
— Ты предо мной в неоплатном долгу! — прокричал Субару, ощущая себя так, словно все чувства, которые толкали его на эти поступки, оказались преданы.
Его старания никак не были вознаграждены. Страстное желание услышать похвалу; свербящая жажда признания; эгоистичное стремление оказаться незаменимым — все чувства, подсознательно обуревавшие его, наконец-то вырвались на свободу.
И для Эмилии, и для Субару эти слова оказались фатальными.
— Да, ты прав, — вдруг сказала девушка дрожащим голосом, и Субару почувствовал, как его лоб покрывается потом.
В её голосе звучали смирение и решимость. Это был конец.
— Я многим, очень многим обязана тебе, Субару.
— Да, точно! Потому я...
— Потому я просто верну долг, и мы положим этому конец.
Субару чуть не подпрыгнул от того, как просто она это произнесла.
Видя, как пустеют глаза Эмилии, он с невероятной остротой осознал, что в запале сказал то, что невозможно забрать обратно. С детской вспыльчивостью он выпустил наружу свои чувства и всё испортил.
Он низвёл их отношения до уровня купли-продажи, выясняя, кто кому остался должен. И это означало, что отношения завершатся, как только случится взаиморасчёт.
— Довольно, Субару Нацуки.
С их самой первой встречи Эмилия дружески звала его по имени. Субару слишком поздно понял, что, потеряв это расположение, никогда уже не сможет его вернуть.
— Сюда скоро придёт Рем и скажет, что тебе нужно сделать. Обо всём остальном я уже позаботилась.
Он не мог выдавить ни слова в ответ. Кажется, Эмилия и не ждала этого. Она развернулась, чтобы уйти. У Субару не осталось ни сил протянуть к ней руку, ни храбрости посмотреть вслед.
Физическое расстояние между ними становилось всё больше, но куда стремительнее росла дистанция между их душами.
— Я... вдруг начала Эмилия, уже взявшись за ручку двери.
Казалось, что она говорит не с Субару, а сама с собой.
— Я ожидала, что ты... именно ты, Субару, не будешь относиться ко мне с предубеждением. Станешь воспринимать как обычного человека, как обычную девушку...
В тронном зале на королевских выборах она требовала беспристрастного отношения к себе. Сколько же страданий пришлось претерпеть Эмилии лишь потому, что она была полуэльфийкой?..
Однако Субару ответил ей шёпотом:
— Я не могу.
Слова Эмилии не предполагали ответа. Поэтому и шёпот Субару был адресован ему самому. Беззвучно повторив то, что она произнесла, юноша покачал головой и чуть слышно пробормотал:
— Даже если бы на свете не осталось других людей, я бы не смог, Эмилия. Я не могу относиться к тебе беспристрастно.