— Я работаю только с телесными болезнями, — сказал он извиняющимся тоном. — Если бы это была рана — снаружи или внутри, — я бы что-нибудь предпринял, но... душевные травмы я излечить не в силах.
— Нет-нет, я всё равно вам очень благодарна, — ответила Рем и вежливо поклонилась.
Однако голос прозвучал сухо. Но не потому, что она, как обычно, глушила свои эмоции... Девушка стояла с опущенной головой подле Субару, раскинувшегося на кровати, а внутри Рем всё сжималось и вибрировало от боли.
Субару не спал. Глаза его были широко раскрыты, а взгляд устремлён в потолок. Иногда его лицо искажала судорожная улыбка, как будто он что-то вспоминал, а когда улыбка исчезала, начинался плач. И эти муки казались бесконечными...
Болезнь свалилась как снег на голову. Вплоть до обеда они с Рем гуляли по городу, и всё шло как обычно. Конечно, неприятные события, произошедшие за последние дни, всё ещё тяготили его душу, но он, как мог, старался не показывать вида. Рем высоко оценила это и тоже вела себя так, будто ничего не случилось. Ничто не предвещало беды...
Теперь Рем очень жалела, что в тот момент, когда с ним произошла метаморфоза, отвлеклась, помогая по хозяйству в лавке. Тем не менее она всё время прислушивалась к разговору между Кадомоном и Субару.
Благодаря тому, что Рем постаралась и сделала торговцу хорошую выручку, тот, пребывая в прекрасном расположении духа, собирался угостить их аблоками. Когда мужчина спросил Субару, сколько аблок они хотели бы взять, Рем услышала: «Давай все, что есть!» Сразу после этого юноша застыл на месте, а затем как подкошенный повалился. Рем бросилась, чтобы помочь подняться, а он глядел на неё, смеялся и плакал — то ли от радости, то ли от горя.
Сообразив, что дело плохо, Рем привела Субару в особняк Круш, хоть и осознавала, какие неудобства может этим при чинить. Подозревая, что здесь не обошлось без вмешательства магической силы, Рем стала умолять Ферриса принять Субару. Однако результат осмотра оказался неутешительным: даже Феррис, величайший в столице лекарь, не смог установить причину аномалии. А это означало, что ни один столичный маг, каким бы первоклассным специалистом он ни являлся, не сможет исцелить Субару.
Нет, магия здесь была ни при чём. Субару просто в один миг лишился рассудка.
— Это, конечно, меня не касается, — сказал Феррис, — но позволь спросить, что ты теперь будешь делать?
— Пока мы не поймём причину, предпринимать что-либо бессмысленно, — ответила Рем. — Боюсь, господин Феликс, мы доставим вам массу...
— Брось, ничего страшного-мяу. На самом деле сейчас, когда он так непривычно тих и спокоен, мне будет намного удобнее продолжать лечение.
Субару не выносил процедуры Ферриса и каждый раз выказывал недовольство. Ферриса можно было понять: с бесчувственным, прикованным к постели пациентом справиться куда легче. Хотя он мог выразиться и помягче...
— Думаешь, стоит продолжать лечение?
Рем оторвала взгляд от Субару и посмотрела на Ферриса:
— Что вы хотите этим сказать?!
— Постарайся выслушать меня спокойно. Для чего я занимаюсь восстановлением врат Субарунчика? Для того чтобы он испытывал как можно меньше неудобств в повседневной жизни, верно?
— Да.
— А есть ли смысл исцелять человека, который не может достойно распорядиться своей жизнью?
— Но ведь ещё не...
Рем едва не сорвалась на крик, позабыв о том, кто перед ней. Чёрствость Ферриса казалась возмутительной. И хотя чувства Рем не остались незамеченными, лицо Ферриса по-прежнему выражало глубокие сомнения.
— «Ещё не всё потеряно»? Ты это хотела сказать? Видя, в каком он состоянии? Серьёзно? Да, бедняга и до того многое пережил, но если уж что-то настолько выбило его из колеи, полагаю, тут ничем не поможешь...
Феррис глядел на Субару с явным презрением. Рем показалось, что для того, кто звался Синим Рыцарем, для лучшего в Лугунике мага воды Феррис был слишком жестокосердным.
Значит, если надежды на выздоровление нет, человека надо бросить? И это говорит он — лучший в королевстве лекарь?! Да что такое знает Феррис о Субару, если объявляет его безнадёжным?..
— Ого, вот это взгляд-мяу! Да наш Субарунчик просто баловень судьбы! Правда, сам он вряд ли это понимает...
— То, что с ним произошло, не имеет никакого отношения к королевским выборам. Я не верю, что Субару из тех, кто падает духом после первой же маленькой неудачи.
— Верить или нет — дело хозяйское-мяу. Я бы на его месте не смог чувствовать себя спокойно после всего, что натворил. И вообще... — Феррис вперил в Рем холодный немигающий взгляд, который никак не вязался с шутливой манерой речи. — Не пойми меня неправильно-мяу. Я ведь всё это говорю вовсе не потому, что питаю к Субарунчику какую-то неприязнь или злобу.