Самовольное оставление части свыше трех суток, а равно и менее трех суток, но с намерением длительно или вовсе уклониться от военной службы предлагается рассматривать, как дезертирство.
Проект Указа предлагает и за это преступление снизить меру наказания. Вместо лишения свободы на срок от пяти до десяти лет по действующему законодательству предлагается лишение свободы на срок от трех до пяти лет или направление в дисциплинарный батальон на срок до двух лет.
V.
Об общественных товарищеских судах.
В связи с тем, что в значительном числе статей проекта Указа предлагается замена уголовной ответственности мерами дисциплинарного и общественного воздействия, предусматривается создание общественных товарищеских судов в колхозно-кооперативных организациях, а также расширение компетенции существующих в настоящее время товарищеских судов на предприятиях и в учреждениях с тем, чтобы возложить на них рассмотрение дел о нарушении трудовой дисциплины, о мелких кражах, о нарушении правил социалистического общежития и т. п.
VI.
В шестом разделе проекта Указа перечисляются те законодательные акты, которые теряют свою силу в связи с предлагаемым проектом Указа.
VII.
В седьмом разделе проекта Указа содержится предложение Верховным Советам союзных республик внести изменения в уголовное законодательство союзных республик в соответствии с настоящим Указом.
VIII.
В восьмом разделе предусматривается положение о том, что действие Указа должно распространяться на лиц, совершивших преступление до издания настоящего Указа, в том числе и на лиц, уже осужденных и отбывающих наказание.
***
В работе над подготовкой настоящего проекта Указа в комиссиях законодательных предположений принимали участие следующие практические работники судебных и прокурорских органов:
1. Баранов П. В. — Прокурор РСФСР;
2. Битюков С. П. — Председатель Верховного Суда РСФСР;
3. Вавилов А. П. — Главный Военный Прокурор Советской Армии;
4. Морозов Н. К. — Председатель судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда СССР;
5. Студеникин С. С. — Зам. Начальника Военно-юридической академии;
6. Чепцов А. А. — Заместитель Председателя Верховного Суда СССР — Председатель Военной Коллегии Верховного Суда СССР.
Статьи о воинских преступлениях были специально обсуждены с участием работников органов военной юстиции.
А. Поскребышев
И. Каиров
АП РФ. Ф. 3. Оп. 57. Д. 42. Л. 15–42. Подлинник. Машинопись.
№ 15
ПИСЬМО В.В.ДИМОВОЙ И.Г.ЭРЕНБУРГУ
28 апреля 1953 г.
Я обращаюсь к Вам, т. Эренбург.
Я долго думала, стоит ли писать это Вам, но решила, что писатель, а особенно публицист, как Вы, должен знать и то, что происходит у него дома. Я читала многие Ваши произведения и статьи. Везде Вы выступаете поборником прав человека. Вы пишете о праве человека на счастье, о том, что дети — будущее, имеют у нас все права на счастье, что людей, у которых отобраны надежды на будущее, у нас не существует. У нас все люди имеют равные права, у нас нет «негров».
А вот я «белый негр». Мне 18 лет, но я не могу поехать учиться в соседний город за 12 часов езды, я не могу выйти за 5 км от черты города, иначе мне обеспечено 20 лет каторги. За что это?
Может быть, Вы подумаете, что я преступница или мои родители совершили какое-нибудь преступление. Все несчастье в том, что моего отца угораздило родиться немцем, если смотреть глубже в прошлое, то всему виною его предки немцы-мастеровые, которых переселила в Россию Екатерина. И вот теперь, через 200 лет после этого «знаменательного» события, сам «немец», его мать — русская, которой около 70 лет, его жена — еврейка и я, его дочь (уж не знаю какой национальности себя считать, по паспорту еврейка), ходят каждый месяц на регистрацию. В паспорте стоит штамп: «Разрешено проживать только в г. Тюмени».
Мой отец инженер. Он работает сейчас старшим инженером на стройке «Обьрыба». Мать сейчас не работает, потому что уже в нескольких местах, куда она приходила наниматься, ей сначала говорили: «пожалуйста, да, да», а как увидят в паспорте клеймо, сразу: «да видите ли, собственно говоря, плановик нам не требуется, мы пока обойдемся» и т. д. Не позор ли это?
Вы пишете: «… нельзя жить без надежды. Надежда необходима человеку, как воздух, когда он перестает загадывать, мечтать, он перестает жить».
Но и надежды можно лишиться, если жить так, как живем мы.
Я понимаю, что если человек совершил что-то, то он должен отвечать за это. Но разве я могу отвечать за то, что родилась не русской, что моя мать еврейка, а отец немец? Я не считала и не считаю себя преступницей и не понимаю, почему у нас можно так унижать людей. Когда меня в 16 лет поставили на учет, то я долго не хотела итти в комендатуру на отметку, пока мне не пригрозили тем, что за мной в школу пришлют милиционера. И прислали бы, не беспокойтесь!