Председатель Президиума Верховного Совета СССР Секретарь Президиума Верховного Совета СССР
АП РФ. Ф. 3. Оп. 58. Д. 168. Л. 132–135. Подлинник. Машинопись.
№ 9
ПИСЬМО А.Я.СВЕРДЛОВА Г.М.МАЛЕНКОВУ
25 августа 1953 г.
Дорогой Георгий Максимилианович!
Я вынужден обратиться к Вам, к руководству партии с просьбой разрешить вопрос обо мне, определить мое место в жизни, потому что совершенно незаслуженно и необоснованно я выведен из строя, оказался в невозможном положении, которое усугубляется сознанием, что все происходящее со мной невольно ложится тенью на имя отца, сокращает жизнь и пятнает безупречную партийную честь моей 77-летней матери, члена партии с 1904 года. Я обращался в КПК, был у тт. Шаталина и Круглова, но, очевидно, обстоятельства мои столь сложны, что только руководство партии сможет решить вопрос обо мне полностью и до конца.
Вся моя жизнь неразрывно связана с партией. Будучи сыном Якова Михайловича Свердлова я родился и вырос среди большевиков. Этим определялись все мои помыслы и устремления, самый смысл существования. Вся сознательная жизнь прошла в комсомоле и партии, в активной работе и борьбе с врагами партии и советского государства. Я не боялся трудностей и ответственности, старался в работе, поведении, личной жизни быть принципиальным, с честью носить высокое звание члена партии. Никогда я не спекулировал и не прикрывался именем отца, старался стоять на собственных ногах, работой, делом оправдать все, что было мне дано.
Несмотря на это, сейчас, когда так нужен каждый человек, стремящийся и способный всего себя, все силы отдать активной и страстной борьбе за дело партии, я оказался вне партии, вне работы, фактически лишенным политического и делового доверия, а длительная неопределенность моего положения, среди людей, мало знающих меня, порождает необоснованные разговоры и даже выступления по моему адресу. Я ничем этого не заслужил.
С 1938 г. я работал в ЧК, куда был направлен по указанию товарища Сталина. Из оперуполномоченного, без чьей-либо поддержки и покровительства, вырос в заместителя начальника крупного самостоятельного отдела. Наряду с оперативной вел активную партийную, теоретическую, общественную работу. Неоднократно избирался в состав партбюро коллектива, был с 1939 г. делегатом всех партийных конференций Министерства, в годы войны докладчиком МК ВКП(б). В 1948 г. с отличием окончил заочную Высшую партийную школу ЦК. С 1940 г. беспрерывно читал лекции в Высшей школе МГБ и в 1950 г. написал учебник по спецдисциплине. Вел большую общественную работу во всесоюзных спортивных организациях и в спортобществе «Динамо».
Однако в октябре 1951 г., без всякой вины с моей стороны, я был арестован, 19 месяцев находился под следствием, совершенно безосновательно обвинялся в самых чудовищных и нелепых преступлениях. Когда с моим делом объективно разобрались, все обвинения отпали и 18 мая с.г. я был освобожден и реабилитирован.
Сразу же по освобождении, получив свой партийный билет, я обратился в партком МВД, где мне сообщили, что в феврале 1952 г., в числе других арестованных чекистов, Комиссией партийного контроля я был исключен из партии. Мне разъяснили, что в КПК должно быть направлено сообщение о моей реабилитации и вопрос о восстановлении в партии будет рассмотрен без моего участия, как это было, якобы, в отношении освобожденных ранее меня[13]. Сообщение в КПК было послано 19 мая. Так как решение КПК затягивалось, я, не добившись результата в парткоме МВД, сам обратился в КПК, звоню туда регулярно, но вопрос мой так и не рассматривается.
Так же и с работой. Месяц после освобождения я добивался возможности начать работать, 19 июня получил назначение, 18 июля от работы отстранен. 22 июля, по моей просьбе, я был принят и внимательно выслушан тт. Шаталиным и Кругловым, которые обещали ускорить разбор партийного вопроса, дать мне серьезную работу, помочь занять, как сказал т. Шаталин, надлежащее место в жизни. Я считал, что после этой беседы в отношении меня не осталось неясностей. Тов. Шаталин прямо заявил, что я стою на крепких большевистских ногах, сказал, чтобы я ничего не говорил матери и не волновал ее, так как вопрос о моей партийности и работе будет решен в ближайшее время. С тех пор прошел месяц. На днях я вновь обратился к т. Шаталину, но из его ответов понял, что он отстранился от решения моего вопроса. Ничего определенного не говорит мне и т. Круглов.