она могла это предвидеть из-за боли, усиливающейся в колене. Готовясь преодолеть новый
день, Лорен надела тутор, ветровку, шерстяной шарф и взяла берет. Прежде чем уйти, она
тоскливо уставилась на дверь спальни, поддавшись искушению после короткого
армрестлинга со своей совестью.
Лорен приподняла матрас, достала предмет, что прятала пару недель, и который мог
взорвать Кларку мозг, узнай он. Крепко держа журнал People, она осторожно погладила
смятую обложку. Лорен чувствовала себя наркоманкой, пристрастившейся к ощущениям, вызываемым глянцевой бумагой под кончиками пальцев, а также мазохисткой, видя
удовольствие, которое получала от боли, листая журнал до страницы с загнутым углом.
Она сделала долгий вдох, прежде чем опустить взгляд и в сотый раз перечитать
статью о великом возвращении в кинематограф Джо Кинга, актёра, который, как феникс
возродился из пепла. Подробно и красочно журналистка рассказала о месяцах, предшествовавших поступлению в рехаб, даже прикрепила фотографию, на которой Джей
Кей нюхал кокаин в бассейне в окружении голых девушек. Затем тон статьи изменялся, и в
ней хвалили то, как актёр отрезал свою старую жизнь, вплоть до своего возвращения в кино
(фильм снимали по роману, получившему престижное литературное признание).
Лорен погладила профиль крупным планом, представила, как его мужественная
челюсть покрыта намёком на бороду. Сердце дрогнуло при воспоминании о мягкости губ, ярком цвете глаз, о том мучительном, неуверенном выражении, с которым он смотрел на неё
(особенно в последнюю встречу).
Боль, которую никогда не удавалось преодолеть, наступила на грудь, пока она
просматривала другие фотографии. Даниэль гуляет по улицам Нового Орлеана со своей
новой пассией, с которой также снимается в фильме. По словам журналистки, эта
двадцатитрёхлетняя актриса не покидала его в течение последнего месяца реабилитации.
Холли Уинтер была молода, красива и обладала актёрским талантом, который
катапультировал её из Disney Channel прямо на Олимп кино. А также в объятия Даниэля.
Лорен осознавала, насколько неправильно греться на негативных ощущениях этого ритуала,
ставшего теперь частью её повседневной жизни. Но смотреть и пересматривать эти
фотографии могло бы уничтожить последние клочки надежды — разочарованной, но никак
не умирающей. Произнесённые тогда в больнице слова всегда сидели в голове, гремя
бесконечным эхом.
«Дождись меня, пожалуйста. Я вернусь к тебе, когда стану мужчиной, которого ты
заслуживаешь».
Но этот момент так и не наступил. С их последней встречи прошло больше шести
месяцев: Даниэль прошёл детоксикацию, снова начал работать в качественной постановке, а
инсайдеры называли его фаворитом в гонке за Оскар. Он вернулся к мужчине, воспламенённому искусством, который стремился показать свой талант миру. В его новой
жизни не было места ничтожной маленькой хромоножке.
«Идиотка, — упрекала она себя, — тебе нравится греться в горе? Выходи и живи, вместо того чтобы жалеть себя».
Она бросила последний взгляд на обнявшихся перед витриной бистро Даниэля и
Холли Уинтер. Парочка с нежностью и страстью смотрели друг на друга, равнодушные к
окружавшим их людям, которые, казалось, игнорировали их.
Усталым жестом Лорен закрыла журнал и спрятала под матрас, отбросив
предположение выбросить тот в мусорную корзину (как будто достаточно избавиться от
нескольких картинок, чтобы разлюбить). Разочарование от нарушенного обещания
смешалось с сожалением, вызванным воспоминаниями и, на глаза навернулись слёзы. Она
пнула дверь, захлопнув с такой силой, что со стены сорвался кусок штукатурки и осыпался
на пол.
Глядя на белый порошок, Лорен вздохнула, собрала руками и направилась в ванную, чтобы смыть в унитаз. Она вернулась на кухню, с силой напялила на голову берет, решив
взять себя в руки. Сегодня вечером она накрасится, наденет красивое платье, чтобы
произвести впечатление на Кларка, и проведёт время вместе с ним и его друзьями. Может
быть, если она действительно оставит своё прошлое, она сможет встретить кого-то, кто снова
сделает её счастливой. В конце концов, те несколько дней, проведенных с Даниэлем в
Мексике и Санта-Монике, были не более чем отражением мечты. Её мечты.
Когда Лорен вышла на улицу, в неё ударил морозный воздух, заставив прищуриться.
Она подняла лицо, чтобы исследовать молочное небо, и при этом не заметила ни чёрный