тебя.
Лорен села к Даниэлю на колени, поглаживая влажные пряди его волос.
— Что ты о нас расскажешь?
Он вздохнул с облегчением, когда Лорен не возразила против переезда. У него не
возникло сомнений для ответа.
— Ты — любовь всей моей жизни.
У Даниэля ёкнуло сердце, когда увидел шок и сомнение в её взгляде.
— Лорен, ты не веришь моим словам? Сомневаешься, что я люблю тебя больше
жизни? Больше карьеры, больше кино и успеха?
Она нахмурилась, словно охваченная внезапным сомнением.
— А если я буду мешать? Твои подружки, настоящие или предполагаемые, всегда
были связаны с твоей работой. Я не настолько наивна, чтобы не знать, как много ты
представляешь в своём мире.
— Мой новый агент заверил меня, что от этого признания мой имидж не пострадает.
— Даниэль заметил её замешательство и стал серьёзным. — Лорен, я пошутил. Мне никогда
не приходила в голову мысль, что ты можешь навредить моей репутации, скорее наоборот. А
потом, пошли на х*й те, кто подумает иначе. Я люблю тебя и не могу представить себе жизнь
без тебя. Если ты не хочешь быть рядом с человеком шоу-бизнеса, то я найду себе другую
работу.
Лорен расхохоталась.
— Ты хороший актёр, но не настолько, чтобы казаться искренним, когда говоришь, что
бросишь ради меня кино. Ох, Даниэль... — глядя с нежностью, она погладила его шершавую
щёку. — Я бы никогда не попросила тебя о подобном. Буду счастлива остаться рядом с тобой, потому как без тебя я тоже ничто.
Даниэль порывисто обнял Лорен, прижимая к себе так крепко, что вызвал у неё стон
боли.
— Кто твой новый агент?
Даниэль услышал нотку раздражения в голосе Лорен, и ему понравилось: он
предвидел фейерверки и вспышки ревности, и был счастлив при мысли о том, что этот, полный страсти маленький эльф будет рядом с ним всю оставшуюся жизнь.
— Никогда не догадаешься.
— Кто? — настаивала она угрожающим голосом.
— Виктория, спутница Бетт.
Лорен выпучила глаза от удивления.
— Правда? Не знала, что она агент.
— Я тоже. Мне посоветовала Бетт, и я рад, что послушался. Несмотря на дамские
манеры, эта женщина с яйцами.
— Я бы сказала, что роль мужчины играет Бетт — снова рассмеялась Лорен, когда
Даниэль шутливо похлопал её по бедру.
—Ты — маленькая бесстыдница, и я хочу тебя снова.
Он встал, поднимая её с собой: ноги Лорен обняли его талию, рты соединились в
жадном поцелуе, а член был готов снова сделать её своей.
От усталости Лорен отключилась. Удивление от их новой встречи, революция, которую Даниэль вносил в её жизнь, и не в последнюю очередь те многочисленные оргазмы, которые она пережила — всё это заставило погрузиться в сон.
«Так лучше», — подумал Даниэль, опираясь на локоть и любуясь её лицом: пухлый
рот был приоткрыт, черты лица расслаблены и свободны от напряжения, которое он видел во
время разговора в машине.
В поездке, которая привела его в Чарльстон, он не смел даже надеяться, что их встреча
примет такой страстный оборот. Даниэль предполагал — Лорен простит его не потому, что
этого заслужил, а потому, что у девушки было слишком большое сердце, чтобы затаить
обиду. Когда Лорен положила руку на ручку и задала вопрос о Холли Уинтер, его надежда
возродилась. Последствия стали мечтой.
Он погладил шелковистую прядь её волос, и приблизился, принюхиваясь. Вдыхая
запах, Даниэль закрыл глаза; он безошибочно определил бы его среди тысяч других
ароматов. Провёл носом по шее Лорен к уху, стараясь не разбудить, но в то же время
нетерпеливый в желании почувствовать вновь. Он тосковал по ней в те месяцы одиночества: первые несколько недель были адом, но видения Лорен в своих иллюзиях утешали, когда он
рвал желчью и проклинал себя. По мере того как время шло, тело вновь обретало утраченное
достоинство, ослабленные цепи зависимости позволили Даниэлю судить о своём прошлом с
другой стороны; это помогло освободиться от страхов и навязчивых идей, которые
подтолкнули его к самоуничтожению. Теперь он принимал уходящее время, его морщины
приобрели другой смысл, а разница в возрасте между ним и Лорен была уже не помехой, а
добавляла их отношениям ценность.
Она любила его, несмотря на гниль, которой он её осквернил, причинённую боль и
неприятности, в которые загнал. И он безмерно любил её за силу и гордость, за сладость и
упорство. Кино представляло его жизнь, но Лорен была его навечно.