Мы с Питером молча подошли к его машине. Нам так необходимо было многое обсудить, но я не пыталась начать этот разговор. Этот разговор никогда не обсуждался, но был все время вокруг нас:
Он: Почему ты не можешь просто выбросить это из головы?
Я: Почему я должна выкинуть из головы то, что она меня предала?
Он: Иногда в истории есть что-то большее.
Я: Я знаю достаточно, чтобы не доверять ей.
И так далее.
Но это был не самый главный разговор.
Я посмотрела на него. Его лицо. Его глаза. Его рот. Наши рты так подходят друг другу. Иногда я могла себе представлять, как целую его вечно.
Как получилось, что все так быстро закончилось?
Огонь распространяется быстро и беспощадно.
Роза стучит в дверь ванной и входит, не дожидаясь моего ответа.
— Боже мой, — говорит она, и я замечаю кровь у себя на бедрах.
— Роза, я хочу побыть одна, пожалуйста?
— М-м-м, ладно, но тебя так долго не было, что я начала беспокоиться.
— Я в порядке.
— Ты выглядишь не очень хорошо.
— Я в порядке.
Роза сжимает губы, поворачивается и уходит. Что значит «быть в порядке»? Мы всегда так говорим. Это нормально, что у меня все складывается таким образом, что становится похоже на небрежный, кровопролитный водоворот?
Привожу себя в порядок.
Я в порядке.
Я в порядке.
Я в порядке.
Повторить фразу три раза, и она сбудется.
АКТ I
СЦЕНА 3
(Сцена происходит в классе.
На сцене учитель собирает бумаги. Студенты входят и занимают свои места.
ПИТЕР выбирает место в первом ряду.
В класс заходит ДЖЕНЕЗИС. И, когда она проходит мимо его стола, он начинает копаться в своем рюкзаке, чтобы избежать встречи глазами. Она садится за ним.
УИЛЛ ФОНТЕЙН входит и садится рядом с ДЖЕНЕЗИС, они начинают разговор. ПИТЕР пару раз украдкой бросает на нее взгляд.
ВАНЕССА входит и садится рядом с ПИТЕРОМ.)
УИЛЛ: Эй, Джен, как дела?
ДЖЕНЕЗИС: Нормально.
УИЛЛ: Что нового?
ДЖЕНЕЗИС: Ты, наверняка, знаешь больше, чем остальные.
УИЛЛ: Все в порядке?
ДЖЕНЕЗИС: Позволь спросить тебя, я что, вернулась в школу полностью изуродованная? Выгляжу как совсем другой человек? Люди смотрят на меня, будто я вся покрыта блевотиной или что-то типа того.
УИЛЛ: Джен, ты все та же красавица.
ДЖЕНЕЗИС: Да ладно, перестань.
УИЛЛ: Что? Ты знаешь, что это правда.
(Продолжают шутливо общаться).
ДЖЕНЕЗИС: Я ничего об этом не знаю.
УИЛЛ: Извини, но ты знаешь, что люди в общем-то ПРИДУРКИ, поэтому просто игнорируй их.
(Некоторые люди поворачиваются в их сторону, когда УИЛЛ произносит слово «придурки»).
(Звенит звонок).
ПРЕПОДАВАТЕЛЬ: Ванесса, не могла бы ты раздать это?
(ПРЕПОДАВАТЕЛЬ пишет на доске фразу: «Магический реализм»).
ПРЕПОДАВАТЕЛЬ (Продолжая): Магический реализм. Кто может сказать мне, что это значит? Кто-нибудь слышал этот термин раньше?
БРЭНДОН: Да, когда вы вчера заговорили об этом.
(Класс смеется. УИЛЛ «дает ему пять»).
ПРЕПОДАВАТЕЛЬ: Тогда у вас не возникнет проблем напомнить нам значение этого выражения, мистер Мур.
БРЭНДОН: Э-э-э, мы не дошли до этого.
(Раздаются смешки).
ПРЕПОДАВАТЕЛЬ: Ладно, тогда, может, кто-нибудь хочет ему помочь?
(Молчание).
ПРЕПОДАВАТЕЛЬ: Что насчет Габриэля Гарсиа Маркеса? Кто это?
(ПИТЕР поднимает руку).
ПРЕПОДАВАТЕЛЬ (Продолжая): Да, Питер, человек культуры и человек класса, спасибо, что спас здесь коллег.
ПИТЕР: Это колумбийский писатель. Он написал «Сто лет одиночества».
(ДЖЕНЕЗИС отрывается от своего рисования).
ПРЕПОДАВАТЕЛЬ: Все верно. Ты читал это произведение, Питер?
ПИТЕР: Нет, но хочу. Я читал «Хроника объявленной смерти».
ПРЕПОДАВАТЕЛЬ: А, да, понимаю, почему ты выбрал эту.
ПИТЕР: Правда?
ПРЕПОДАВАТЕЛЬ: Очень журналистский стиль.
ПИТЕР: Наверно.
ПРЕПОДАВАТЕЛЬ: А там был магический реализм?
БРЭНДОН: Учитель, мы до сих пор не знаем, что это такое.
ПИТЕР: Думаю, в нем происходят какие-то сюрреалистичные вещи в реальном мире. Публичный дом казался каким-то магическим.
БРЭНДОН: Бьюсь об заклад, что публичный дом был магическим.
(УИЛЛ снова «дает пять» ему; ДЖЕНЕЗИС пытается не отвлекаться на клоунов рядом с ней, а сохранить свое внимание на ПИТЕРЕ).
ПРЕПОДАВАТЕЛЬ: Пожалуйста.
ПИТЕР: Я не это имел в виду.
(Некоторые из более развитых ребят смеются над тем, что он девственник).
ПРЕПОДАВАТЕЛЬ: Я понимаю, о чем ты, Питер. Итак, класс, давайте вернемся к тому, что Питер сказал о сюрреалистических деталях в реальном мире. Это ключ к магическому реализму. И мы начнем этот урок с прочтения одного из рассказов Маркеса под названием «Очень старый человек с огромными крыльями».
БРЭНДОН: Звучит сексуально.
ПРЕПОДАВАТЕЛЬ: Используйте время, чтобы прочитать его прямо сейчас и попытайтесь найти сюрреалистичное и реальное в произведении. Вещи, которые кажутся волшебными, и вещи, которые кажутся реальными.
(Класс начинает читать. УИЛЛ крутится, затем поднимает руку).
УИЛЛ: Можно выйти?
(ПРЕПОДАВАТЕЛЬ кивает и указывает на дверь. УИЛЛ поднимает толстовку и наклоняется к ДЖЕНЕЗИС).
УИЛЛ (Продолжая): Не собираюсь слушать всю эту чушь.
(ДЖЕНЕЗИС улыбается и продолжает читать).
(Через некоторое время звенит звонок).
ПРЕПОДАВАТЕЛЬ: Если вы не прочитали до конца, закончите дома. Завтра мы продолжим наш разговор.
(Ученики собирают вещи и уходят. ДЖЕНЕЗИС снова проходит мимо ПИТЕРА. Ванесса задерживается).
ПИТЕР: Привет, Дженезис.
ДЖЕНЕЗИС: О, привет.
(Удар сердца).
ПИТЕР: Тебе понравилась история?
ДЖЕНЕЗИС: Очень.
ВАНЕССА: А мне показалась отвратительной. Это ангельское существо, или кто он там, грязное и вонючее.
ПИТЕР: Вот в том то и дело. Это настоящее и волшебное.
ВАНЕССА: О.
ДЖЕНЕЗИС: Да, довольно круто. Тебе нравится писатель?
ПИТЕР: Да.
ДЖЕНЕЗИС: А сцены в борделе?
(ПИТЕР смеется).
ДЖЕНЕЗИС (Продолжает): Извини.
ПИТЕР: Думаю, автор держит интерес.
ДЖЕНЕЗИС: Похоже на то.
ПИТЕР: Ну…
ДЖЕНЕЗИС: Ну…
ВАНЕССА: Ну... я тоже думаю, что это круто. Мне просто не понравилось, где написано про куриный помет в его перьях и всякое такое.
ПИТЕР: И снова в точку.
ВАНЕССА: Давай, Питер, нам пора на историю.
ПИТЕР: Иди, я сейчас приду.
ВАНЕССА: Но…
ПИТЕР: Мне все равно, если я опоздаю.
ВАНЕССА: Ладно. Ну, пока, ребята.
(Она смотрит на них обоих и уходит. ДЖЕНЕЗИС тоже начинает уходить, но медленно, и ПИТЕР останавливает ее).
ПИТЕР: Ты... ты занята после школы?
ДЖЕНЕЗИС: Ага.
ПИТЕР: О. Ладно. Неважно.
ДЖЕНЕЗИС: Я имею в виду… Ну, я имею в виду, что после уроков должна пойти в больницу повидаться с мамой.
ПИТЕР: Она в порядке? (Пауза) Наверное, это не мое дело.
ДЖЕНЕЗИС: Нет, все нормально. Она в порядке. Я сама заговорила об этом.
(Еще одна пауза).
ПИТЕР: Ладно.
ДЖЕНЕЗИС: Я бы хотела ответить: думаю, я бы не хотела быть занятой.
ПИТЕР: Да?
ДЖЕНЕЗИС: Да.
ПИТЕР: Ладно, мне пора в класс.
ДЖЕНЕЗИС: Да, мне тоже.
ПИТЕР: Могу в другой раз спросить тебя, занята ли ты после школы. Пойдет?
ДЖЕНЕЗИС (Выпалив): Хочешь пойти со мной?
ПИТЕР: В больницу?
ДЖЕНЕЗИС: Извини, это на самом деле довольно странно, не так ли?
ПИТЕР: Не знаю.
ДЖЕНЕЗИС: Не бери в голову. Это была глупая идея.
ПИТЕР: Мне хочется спросить: хочешь, чтобы я пошел с тобой?
ДЖЕНЕЗИС: Думаю, что вроде хочу.
(Удар сердца).
(Они принимают это).
ПИТЕР: Тогда да. С удовольствием поеду с тобой в больницу.
ДЖЕНЕЗИС: Это не радостная сцена.
ПИТЕР: Мы сделаем ее такой. (ДЖЕНЕЗИС неловко переминается.) Тебе не нужно объяснять ничего из того, чего бы не хотелось.
ДЖЕНЕЗИС: Мама не очень хорошо себя чувствует. (Удар сердца) Но она не пыталась покончить с собой. (Еще удар) Извини. Это слишком тяжело? Я знаю, что люди думают.
ПИТЕР: Я ничего не думаю. Встретимся у крыла С после школы.
(Звенит звонок).
ДЖЕНЕЗИС: Мы опоздали.
ПИТЕР: Мне все равно, а тебе?
ДЖЕНЕЗИС: Мне тоже.
ПИТЕР: Хорошо.
ДЖЕНЕЗИС: Если передумаешь, я пойму.
ПИТЕР: Я не передумаю.
(Кивнув друг другу, они на прощание прикасаются пальцами. И, уходя, оба стараются не улыбнуться).
(Свет гаснет. Конец сцены).
ПЕРИОД ВОССТАНОВЛЕНИЯ МОЖЕТ ВАРЬИРОВАТЬСЯ
Я возвращаюсь в комнату. Роза сидит на полу, прислонившись к кровати и что-то печатает в телефоне. Сползаю вниз рядом с ней.
— Ты в порядке? — спрашивает она, положив телефон на ковер экраном вниз.
— В порядке? В порядке. Разве я в порядке?
— Как ты себя чувствуешь? — говорит она. — Как тебе нужно позаботиться о себе?
— Думаю, просто отдохнуть.
Роза меняет тему:
— Можно тебя кое о чем спросить?
— Да.
Она останавливается и смотрит на мой живот.
— Было больно?
— Операция?
— Да.
Было ли это больно? Сейчас все болит. Даже те места, которые физически не пострадали. Я погружаюсь в воспоминания. Щелчок. Скольжение. Напряжение. Звук резиновых перчаток и металлических колес по плиточному полу. Дрожь в коленях и бедрах.
— Тебе не обязательно отвечать.
— Это было быстро.
Роза кивает.
— И определенно это было неприятно. Спазмы. Но на самом деле не такие уж сильные. И все были очень милы.
— Я должна была быть с тобой. А не он.
— Я, типа, хотела сделать это и обо всем забыть.
— Джен, тебе не обязательно все время быть такой сильной. Это нормально, когда люди разговаривают.
Мой телефон вибрирует в сумке. Мы с Розой смотрим друг на друга. Затем я карабкаюсь за ним, чтобы успеть принять вызов.
Должно быть, это Питер. Наконец-то он пытается найти меня. Мы паниковали раньше времени. Мы все знаем, где должны быть. «Я прощаю его, я прощаю его, я прощаю его», — прокручиваю в голове, отчаянно разыскивая мобильник.
Но прежде, чем мои пальцы находят его, вибрация прекращается. Роза забирает у меня сумку и с легкостью достает оттуда телефон, будто он лежал сверху. Она смотрит на пропущенный вызов, потом на меня и качает головой.