Я стоял, слушал их, и не знал, что мне ответить — поддержать их или скромно отказаться на манер «Бесячего». По крайней мере, орать громче всех: «отдайте мне чёрную основу и сделайте меня силачом», мне точно хотелось. Уж не знаю, что это было — скромность или элементарное уважение к своим товарищам.
Тем не менее, мне было чертовски приятно, что все участники отряда, многие из которых, на мой взгляд, гораздо ценнее меня, склонялись к одному и тому же мнению.
Однако, появилась другая сторона вопроса.
— Слушай, Федя, — посмотрел я на нашего учёного в экзоскелете. — Не подумай, что я испугался, но это не опасно? Всё-таки, мы все знаем про побочный эффект всего этого, — я кивнул на башню. — Не хотелось бы стать такой тварью.
— Маловероятно, — ответил Фёдор. — Мозг ведь поджаривает избыточное количество цветных элементов, которые черная основа не может удержать в себе. А в таком виде, — он показал на тёмную лужу возле мёртвой башни, — я считаю, не может быть дисбаланса веществ. Всё надёжно, Макс.
— А если вдруг станешь, — посмотрел на меня Порохов, — или хотя бы попытаешься… Поверь мне, — он положил руку мне на плечо, — я тебя быстро замочу.
Мы смотрели друг друга пару секунд, затем оба заржали.
— Вдохновляющая речь, — Ольга даже похлопала в ладоши. — «Инженеру» теперь, наверное, еще больше захотелось сожрать эту основу.
— Согласен, — натужно улыбнулся я, — шутки у тебя, Прохор, херовенькие.
— С чувством юмора у меня всегда было так себе, — командир продолжал смеяться. — Плохо ощущаю ту линию, где шутка граничит с угрозой или оскорблением, — затем он снова стрельнул в меня хищным взглядом. — Но, если начнёшь смотреть на меня косо, завалю и не поморщусь.
Да уж, больше смеяться не хотелось. Почему-то мне показалось, что в последней фразе «Пороха» шутки вовсе не было.
— Ладно, — хмыкнул я, — буду за вас отдуваться. Так и быть, сам съем всю эту основу, — я окинул товарищей взглядом. — Все согласны с решением? Или у кого остались иные мысли?
После заданного мной вопроса, все иначе посмотрели на ситуацию. Я ведь рисковал жизнью. Суть мероприятия в корне изменилась. Я же не только могу усилиться, но и превратиться в облучённого. Или с ума сойти, как Чехов.
— Я точно не против, — тут же заявила Ольга.
Анна качнула головой, но, прищурившись, посмотрела на меня.
— Если вы, Максим, уверены в себе, то я на вашей стороне, — произнесла она.
Мне от её слов стало как-то полегче.
— Инженер', так «Инженер», — проржал Борис. — Раз не хотите, чтобы я, как бог грома и молний, всех фигачил, пусть ему достаётся силушка богатырская.
— Я тоже за, — спокойно произнёс Серёга.
— И я, — отчего-то грустно произнесла Юля. — Твоя способность и вправду сейчас нужнее, чем, например, моя.
— Слушай, Федя, — спросил я, — ты уверен, что нельзя никак поделить основу? тут ведь на всех хватит.
Ключ пожал плечами.
— Ну, у нас есть два варианта, — ответил он. — Либо со стопроцентной уверенностью мы усилим тебя, либо высокой долей вероятности всё испортим. Ведь я сам не знаю, что произойдет, если начну делить основу. Готов взять на себя такую ответственность?
— Нет, на такой риск я идти не готов, — заявил я, а затем ещё раз посмотрел на отряд. — Ну что, с богом?
— Давай уже, не тяни кота за… — в один голос откликнулись Борис.
Я шагнул вперёд и застыл. Оценив лужу, я подумал, что она настолько велика, что в неё можно даже нырнуть. Набрав полную грудь воздуха, я наклонился и опустил раскрытую ладонь прямо в чёрную массу.
Сначала ничего не почувствовал. Затем ладонь стало покалывать.
— Колется, — хмыкнул я. — Немного.
— Терпи, Макс, — подбодрил меня Федя. — У нашего учёного, Леонид Павлыч который, так же было поначалу. Но он достойно выдержал процедуру, — а потом едва слышимым шепотом добавил. — Если что я вру. Лёня визжал, как поросёнок.
Не знаю, хотел ли Разводной, чтобы я это услышал, его слова врезались мне прямо в мозг.
— Так себе ты подбадриваешь, — попытался отшутиться я. Ладонь, тем временем, начало уже ощутимо жечь. А потом уже не только ладонь, но и предплечье. Затем боль быстро ползла выше по плечу. — Держу в курсе — стало немного больнее.
На самом же деле я уже едва терпел.
Я попытался выдернуть руку, но чёрная субстанция потянулась за рукой, будто разогретая жвачка. Я пытался стряхнуть её, но она только сильнее захлестнула меня и стала впитываться в тело. Я ощутил себя в шкуре Нео из «Матрицы», когда тот выбрал красную таблетку. После того, как Нео прикоснулся к зеркалу.