Особенно Виктору не давали спокойствия идеи, не принимаемые наукой. В таких случаях он под разными предлогами набирал группу энтузиастов теоретиков и сам становился подопытным экспонатом. Совсем недавно он вел исследование воздействия на человека сверхнизких частот колебаний, вдруг забросил без всякого объяснения и начал исследование импульсной лазерной накачки высокоэнергетических квантов в момент времени и воздействия на организм человека. И только Нина знала, что исследования воздействия сверхнизких частот колебаний Виктор не забросил, а приостановил, как слово, разгаданное в кроссворде, не требует к себе внимания, но служит хорошим вариантом для выявления слов в пересечении.
Эту идею ему подсказала Нина, как врач, рассказывая про зарождение и развитие плода во чреве матери. Понимая, что природа универсальна, по своей сути, Виктор перечитал массу литературы по этой тематике, беседовал с Ниной, спрашивая подробности и мельчайшие детали. При этом пришёл к выводу, что всё окружающее не существует, а проявляется, как картинка на экране фильма в виде пульсации некой универсальной субстанции (ткани) под воздействием силы импульсной лазерной накачки образа информации, различного качества по наполнению. Откуда берёт начало импульс силы в отношении объективного мира, он не знал, понятие бога-творца в Советские времена в науке не существовало.
Пока же он видел, что импульс, а не последовательность, производит всё, что есть, как управляемая цепная реакция распада и синтеза первичной субстанции. Если всё Сущее проявляется, как импульс, то всё в Сущем и форма жизни зависит только от скорости импульсной накачки и информационного наполнения, как в передатчике азбука Морзе. Импульсы – «точка», «тире», всего два, создают любые тексты передачи. Чтобы допустить существование объективного мира, надо допустить и существование субъективного, как азбука Морзе, только со скоростью проявления близкой к бесконечности в момент времени импульсов взаимодействия. В этом случае объективный мир играет роль готового текста из составляющих субъективного мира (тире, точка). В жизни Виктор хотел понять, именно, это и зрела мысль, но ещё не сформировалась чётко. «Точка», «тире» должны иметь математические, физические параметры. Каковы они и что это?..
___________________
В институте, скорее это была научно-исследовательская лаборатория при проекте – «Гранит-3М», предназначенная для совершенствования и модернизации самого проекта, каждый день с утра проводились планёрки, на которых определяли контур грядущего дня. С набором молодых специалистов по принципу – «то, чего не может быть», работа кипела. Планёрки создавали хоть какой-то порядок действий и укрепляли дисциплину. Не трудовую дисциплину, с этим всё было в порядке, а дисциплину категоричности, организации, направления, и самой молодости.
Небольшой сибирский город закрытого типа был обеспечен всем необходимым. Это решало все бытовые проблемы и раскрепощало от многих ненужных забот. Был прекрасно устроен досуг, как в спорте, в искусстве, творчестве, хотя творчества хватало и на работе, но это было творчество особого типа. Разумеется, они могли выехать из города, но только по пропускам, и со всех в городе была взята расписка о неразглашении того даже, что происходит не только в лабораториях, но и в городе. Так же пользовались отпусками и льготами, например, путёвка бесплатная в Черноморский санаторий или дом отдыха.
В коридоре Виктор столкнулся с Ниной, и не просто столкнулся, а налетел на неё скалой, чуть с ног не сбил.
- Витя, ты чего?..
Очнувшись, он дико на неё смотрел, не понимая, что произошло, увидел Нину, улыбнулся, будто только что проснулся и увидел знакомое лицо…
- Доброе утро, Нина Михайловна!
- Доброе, если ты только что проснулся…
Виктор улыбнулся вновь, немного глупо, будто и вправду только что понял, что, действительно, не спит.
- Да-а… - бессвязно произнёс, - ты на планёрку?
- Какая планёрка?.. мне на планёрку не надо, а вот тебе обследование необходимо – она, как врач увидела в нём изменения после вчерашнего выхода в квантовое состояние. Такое ощущение, что нет его с ней рядом, он будто-о… не нашла определения, как лампочка мерцает, то исчезает, то появляется мгновенно.
- Ладно, зайду после планёрки.
- Нет уж – взяла его за руку, как малое дитя, - пошли, я отпрошу тебя с планёрки у Александра Николаевича.
Нина поняла, что Виктор всё ещё пребывает в состоянии – «ни то, не сё», как он выражался после выхода из капсулы, в которой погружался в квантовое состояние сознания. Он не сопротивлялся и, действительно, шёл, как обречённый, будто боялся, что она его отпустит, и он потеряется совсем. Александр Николаевич был руководителем их научной лаборатории. Увидев у себя в кабинете их вместе, понял всё, сразу, не дожидаясь Нины, принял решение:
- Идите, идите, после осмотра оба ко мне.
- Хорошо – ответила Нина и вышла, уводя Виктора опять держа за руку, за собой, который безропотно следовал за ней.
В кабинете врача, Виктор окончательно пришёл в себя, как ему казалось…
- Ты чего меня таскаешь, как мешок?..
Но Нина не отреагировала, только отпустила руку, не оборачиваясь, подошла к шкафу, достала белый халат, одела ловко сверху платья.
- Проходи в лаборантскую и раздевайся, - подошла к столу, взяла необходимую карточку, всё это делала на автомате.
Виктор не сдвинулся с места, он, как зачарованный стоял и наблюдал за ней.
- Ну ты чего?.. - смутилась Нина чуть.
- Ни чего-о – всё ещё растерянно смотрел, - думал, что врачи халат на тело одевают, а не сверху платья.
Нина осмотрела себя, не понимая, к чему он клонит.
- А какая разница для пациента?
- Никакой, но я то думал с детства так…
Засмеялась тихо Нина:
- Всё, иди и раздевайся, до пояса. Ты сегодня какой-то интересный, а халат я на тело одеваю, но не при пациенте.
- Я не пациент, я лабораторный кролик…
- И считаешь, что тебя я не должна стесняться?
- Ну да, считаю.
Нина зашла в лаборантскую:
- Ложись на кушетку, послушаю тебя – посмотрела пристально и чуть тревожно, - наглый ты, но теоретически, и потому прощаю твою наглость.
Виктор лёг на спину.
- А надо практически?
- Тише, помолчи – она слушала его дыхание и чем больше слушала, тем становилась всё тревожней.
- Глубокий вдох…
Виктор вдохнул.
- Глубокий выдох, - казалось, она сама дыхание остановила, и Виктор увидел в её глазах тревогу.
- Ты чего?
- Ничего, что-то странное с тобой, я не слышу твоего дыхания.
- Как это, не слышу?.. – он опять вдохнул и выдохнул, - дышу и всё нормально.
Сердце послушала и опять что-то не так. Ритма нет, есть пульс, нет ритма, стукнет пару раз и замирает, опять быстро, быстро три, четыре раза, опять замирает на секунду… что это?.. Измеряла пульс в минуту, всё нормально – семьдесят шесть ударов.
- Тебе надо ложиться на полное обследование, - заключила Нина, произнесла, как приговор.
- Как это, ложиться?.. – Виктор встал, стал спешно одеваться, - не в жизнь не лягу, нашла инвалида, - повернулся к ней и уже категорически – больше не заманишь в кабинет ни под каким предлогом.
Нина вплотную подошла к нему, она была психологом хорошим, на плечи положила руки, и пристально глядя в глаза, тихо произнесла.
- Успокойся, Витя, это же на пользу. Сам же говорил вчера, что что-то изменилось. Разве сам понять не хочешь?
Виктор почувствовал подвох, ответил:
- Не хочу. Это равно, как знать день и час своей смерти… - пояснил, - когда не знаю, что может произойти, опыт проходит безупречно, когда предполагаю просто, помеха возникает, а ты мне сейчас хочешь сомнение впихнуть?.. Не получится, вот и всё, - закончил Виктор категорически, чуть помолчав, добавил: - не мешай мне, Нина, я прошу тебя.