— Он же омега. Какое насилие. Я пошел.
— В таком случае я сломаю ему руку, и это будет на твоей совести!
Судя по сердитому рыку, командор был на пределе и совершенно не имел настроя шутить.
Чжан обижено фыркнул: «Сейчас!» — и бросился к какому-то шкафу в другой комнате.
Понимая, что теперь главное как-то скрутить Хуана, Ву обернулся и застыл.
Отпустив злосчастные трусы, Тао рванулся вперед, скользнув руками по груди мужчины к плечам, и припадая своими губами к его. Ифань честно не собирался отвечать, но почему-то поддался. Наверное, все дело действительно в течке омеги и, каким бы мужчина ни был, он оставался альфой. Да и давно у него ни с кем ничего не было. Поцелуй получился слишком странным: страстным и жестким, более похожим на противоборство. Болезненно сладким. Провокационным. Дурманящим.
Наваждение прошло так же быстро, как пришло.
Ву не имел права слепо подчиняться инстинктам, а потому перехватив руку парня, вывернул её, фиксируя так, чтобы Тао не смог пошевелиться. Часто дыша, актер прикусил губу, сразу досадливо и зло бросая:
— Почему нет?
Сжав зубы, мужчина холодно ответил:
— Спасибо потом скажешь. Это просто физиология. Считай я даю тебе шанс не пожалеть об импульсивном поступке.
— Вы не понимаете!
— Успокойся, шкет. Это просто течка так влияет на тебя. Скоро всё пройдет.
Омега поджал губы, слыша снисходительно утешающие ноты в чужих словах. Вернувшийся запыхавшийся Чжан бросил полный упрека взгляд на мужчину и аккуратно сделал омеге укол.
Всё ещё не выпуская парня из захвата, Ву кивнул в сторону сдвинутых с места кроватей.
— Исин, штаны мои забери. Я у тебя в кабинете их надену.
Что-то проворчав себе под нос, врач выполнил указание, выходя из стационарной части в приемную.
Подведя омегу к кровати, альфа толкнул его на неё. Сразу перевернувшись, Тао снизу вверх взглянул в лицо Ву то ли с вызовом, то ли с обидой бросая:
— Скажите, я для вас совершенно непривлекателен и не возбуждаю?
Ифань снисходительно фыркнул:
— Ты просто глупый мальчишка, если не понимаешь очевидных вещей. Если так желаешь потрахаться хоть с кем-то, я отправлю к тебе любого солдата. Но это будет на тебя совершенно не похоже. Ты ведь слишком гордый, чтобы опускаться так низко и унижаться. Вместо того чтобы просто переспать из-за похоти, найди того, с кем у тебя будут взаимные чувства и тогда можете заниматься любовью хоть до потери сознания.
Закончив говорить, мужчина развернулся и вышел, оставляя Тао одного.
Тело омеги горело, хотелось прикосновений и ласки, но слова командора отрезвляли лучше вколотого лекарства. Облизав губы, Хуан откинул голову на подушку. Всего пара слов и мгновений, чтобы понять, что мужчина действительно не видит в нем ни омегу, ни свою пару. Может и к лучшему, что он ничего не сделал. Ведь того притяжения, что должно привести их в одну постель между ними действительно не было.
Закрыв глаза, актер прикрыл лицо ладонями, устыдившись своего поведения.
Хотелось надеяться, что слишком низко в глазах мужчины он упасть не успел, потому что после слов Ву омега увидел командора в совершенно новом свете: непривычном и неожиданном. Пожалуй, в Ифане было ещё много сторон, о которых омега не знал и о которых не догадывался.
*
Натянув штаны, погруженный в собственные мысли Ифань хмуро бросил Исину: «Буду у себя», — и ушел.
Присев на стул, Чжан оперся локтем в стол и подпер щеку ладонью, лукаво улыбаясь, вспоминая последние слова Ву, свидетелем которых он стал, стоя под дверью.
Вздохнув, бета хмыкнул.
— То ли дурак, то ли чудовищно неуклюжий романтик…
*
Стоя у окна, Тао наблюдал, как его отряд собирается на задание. Кто-то уже рассаживался по машинам, кто-то проверял оружие и броню, кто-то на ходу разговаривал друг с другом. Ким сверял карты и обсуждал маршрут с командирами других отрядов.
Но как бы Хуан не высматривал командора, его нигде не было видно.
Всю минувшую ночь омега думал о мужчине и произошедшем, стараясь понять свое отношение к Ву, а так же осмыслить то, как относился к нему альфа. Впрочем, с последним проблем не было. Актер не строил иллюзий, четко сознавая, что он для командора наравне с каким-нибудь надоедливым насекомым.
А вот что касалось собственных чувств, здесь он путался и терялся.
Несмотря на отношения мужчины, Тао разрывался на части, чувствуя одновременно притяжение и отторжение. С одной стороны, альфа постоянно издевался над ним, дразнил и насмехался. Но с другой, Хуан мог бы это понять с учетом того, насколько зеленым он был. Находись они на простой учебной базе, многих проблем удалось бы избежать, но реальная военная база в чужой стране уже обязывала иметь хоть какой-то начальный уровень подготовки, которого у омеги не было.
Наблюдая за мужчиной со стороны, Тао признавал, что его жестокость и жёсткость вынужденная мера, чтобы держать в узде несколько сотен подчиненных. Несмотря на собственную занятость, Ву находил время заниматься с парнем, хотя определено из-за этого сильнее уставал. К тому же, к подчиненным он относился гораздо лучше и мягче, что заметно задевало самолюбие омеги. Хуан завидовал Чжану, с которым командор часто беседовал неформально. Мужчина даже в ходе их беседы пару раз изобразил некое подобие улыбки, хотя в варианте Ифаня это больше смахивало на ухмылку. Тогда Тао подумал, что ему безумно хотелось бы увидеть, как командор может улыбаться искренне.
В общем, несмотря на множество недостатков, Ву всё-таки умудрился ему понравиться, хотя возможно всё дело было именно в том, что в отличие от других альф, бегавших за омегой толпами, мужчину нужно было завоевать самому Хуану.
Поправляя на руках черные перчатки, из-за угла показалась статная фигура Ву, при виде которой Тао невольно прикусил нижнюю губу. В этот раз мужчина был одет во всё черное: форма, бронежилет, закрепленная на груди рация. В таком виде его запросто можно было помещать на обложку какого-нибудь журнала, как воплощение силы и брутальности. Пройдя к главам отрядов, альфа принялся раздавать указания, пару раз откидывая с лица спадавшие пряди волос.
Зависнув, Хуан залюбовался Ифанем, едва не пуская слюни. Если отринуть вечное ворчание Ву, альфа был почти идеален. Умный, красивый, высокий, трудолюбивый и словам предпочитал действия — мечта, а не альфа.
Внезапно мужчина вскинул голову, почувствовав чужой взгляд, и омега нервно дернулся, но сразу выпрямился, стараясь не показывать своего волнения, что его с поличным поймали на наблюдении. Даже издалека Тао видел, как Ифань нахмурился и скривился при виде него, отворачиваясь и направляясь к ближайшей машине.
Провожая мужчину полным досады взглядом, Хуан со вздохом прислонился к оконной раме, еле слышно шепча.
— Знать бы как растопить твое холодное сердце. Говорят, любовь меняет людей. Может и ты стал бы относиться ко мне по-другому, если бы полюбил.
Хмыкнув, устремляясь в собственные фантазии, омега улыбнулся.
*
Устроившись на переднем сиденье, Ифань бросил через тонированное стекло взгляд в сторону окон лазарета. Мужчина нахмурился.
Он привык жить службой и когда-то даже смирился с собственным одиночеством, посчитав дурную случайность благословением, чтобы служить на благо родины. И в его планы совершенно не вписывались какие-то омеги. Вот только природа альфы, прежде спавшая спокойным сном, внезапно и совсем некстати начала просыпаться рядом с несносным актером.
Вздохнув, Ву отвернулся в другую сторону.
Надо было избавляться от норовивших пробраться в голову мыслей о парне, особенно после их спонтанного поцелуя. Из-за случившегося накануне, Ифаню в итоге всю ночь напролет снился Хуан, с которым они беспрерывно целовались и ласкали друг друга. Досаднее всего, что во сне из-за этого командор чувствовал себя непривычно счастливым, таким, каким он, пожалуй, не был никогда.