«Отступают!», — пронеслась молнией радостная мысль, когда дымная завеса рассеялась и стали видны спины улепётывающих гусаров.
Одновременно со мной эту картину озвучили несколько товарищей радостными криками:
— Отступают!
— Да, мы им дали!
— Валите, суки! Приходите ещё за добавочкой!
Напряжённые минуты начала вражеской атаки, когда они пёрли на нас со скоростью гоночного болида и неуязвимостью тяжёлого танка, сейчас прорвались вот такой нервной радостью, густо замешанной на оскорблении врага, его случившейся слабости и наших успехов.
Вновь грохнули пушки одна за другой, отправив в спины гусарам общей сложностью около четырёх килограмм так называемой крупной чугунной картечи в виде шариков размером с вишню. И в этот раз им ничего не помешало. Не было уже никакого щита у выживших гусар. А их после термобарического взрыва осталось полтора десятка. Прочие вместе с лошадьми валялись на склоне холма. Кто-то полностью неподвижный, несколько человек подавали признаки жизни. И сейчас картечь снесла ещё десяток и выбила практически всех лошадей. На ноги поднялись шестеро, а в седле остался всего один. Скорее всего, у него имелся личный защитный амулет хорошего качества или особое умение вроде моей аурной защиты. На несколько секунд он остановился, развернул скакуна, оценил картину, что-то громко выкрикнул и, хлестнув плетью по крупу животное, помчался в сторону основных сил, которым оставалось ещё метров сто с гаком до начала склона холма. Удивительно, как одновременно тянется и несётся вскачь время во время боя. Казалось, что воздушный наблюдатель сообщил о выдвижении основных сил врага чуть ли не полчаса назад. А в реальности прошло всего две-три минуты. Ему вслед стреляли, но попасть так и не смогли. Или пулям не хватало энергии пробить невидимую защиту. Зато доставалось обычным солдатам. Практически ни у кого из них не имелось достаточно сильных защитных навыков и амулетов, способных прикрыть от пулемётов, которые переключились с гусар на основной отряд, идущий за ними вслед. Не нужно иметь особого ума, чтобы не разгадать план вражеского командира. Неуязвимые гусары должны были прорваться на наши позиции и связать нас ближним боем, уничтожить расчёты орудий и пулемётов. И после этого к ним на помощь прибыли бы главные силы. Вероятно, эту тактику гусары использовали не раз, и она всегда срабатывала. Всегда, пока те не столкнулись с земным оружием, предназначенным для массового уничтожения себе подобных.
За считанные минуты половина вражеского отряда была убита или ранена. Да, вулканцы вновь потеряли море опыта, но зато мы обошлись без лишних жертв и быстро разобрались с сильным врагом, который может доставить проблем в дальнейшем, когда мы перейдём от острой фазы столкновения к фазе зачистки Осколка.
— Суок, иди в их лагерь, — я посмотрел на тифлингессу, которая с момента начала боя в нём практически не участвовала, находясь рядом со мной и старательно прикрывая меня своим бронированным телом, иногда только этим мешая. — Со мной уже ничего не случится, не будет больше атак в ближайшее время. А чтобы их точно не случилось, тебе нужно уничтожить их командиров и любых вожаков. Пусть там появится неорганизованная толпа, а не партизанский управляемый отряд.
Та вздохнула, но нехотя кивнула:
— Хорошо, Илья.
Через секунду она пропала. Несмотря на ясный день, теней было в достатке для использования её навыка. Тем более что клановые бонусы серьёзно увеличивали его и прочие возможности девушки.
В лагере она появилась раньше, чем туда вернулись причёсанные нами его владельцы. Узнал я это по появившимся системным сообщениям с цифрами моей доли еошек. Всего за минуту я получил пять уведомлений о смерти врагов.
«Поздравляем! Вы получили новый уровень! Всего 10.
Вы получили 2 балла характеристик. Всего 10.
Вы получили 1 балл талантов. Всего 18!».
— Разозлилась, что ли? — пробормотал я.
— Ты что-то сказал? — обернулся ко мне Изяслав.
— Да так, кажется, Суок обиделась на меня и сейчас срывает злость на тех, — я махнул рукой в сторону стоянки противника. — Уже пятерых прибила… о-о, шестой готовенький.
— Ясно, — хмыкнул тот.
Сашкины звери вырезали до последнего солдата самый маленький вражеский лагерь, который также больше всех понёс потерь от нашего огня. Дюжина оставшихся на ногах врагов и лежачие раненые не смогли оказать достойного сопротивления боевым животным, специально созданным для войны. Второй отряд спешно снялся и решил затеряться в лесах. По их следу пошли три зверя, получив приказ от моего друга только следить и оставлять пахучие метки. Если враги решат разделиться, то разделятся и они. Одиночек звери могли уничтожать, чтобы не раздёргиваться на такие мелкие цели.
Третий лагерь, где командовал последний выживший гусар, также снялся с места и пошёл прочь от нашего холма. За ним по пятам следовала Суок. На этом Осколке она могла удаляться от меня достаточно далеко, чтобы не потерять из виду врагов.
Среди оставшихся валяться на склонах врагов мы набрали три десятка раненых, которым можно было спасти жизнь. Правда, не за так. Не прошу считать меня и остальных вулканцев жестокими душегубами, легко убивающими беспомощных или бросающие их умирать. Бессознательным бойцы нацепили рабские ошейники, после этого я их продал Системе. Тем, кто мог соображать и слушать, было сделано предложение.
— Предлагаю один раз, — сказал я пленным, что лежали на земле передо мной. — Вы остаётесь здесь на правах рабочих. Будете делать всё, что прикажу. И делать всё хорошо, чтобы я не расстроился. Те, кто меня расстроят, повторят участь тех, кто сейчас откажется. Эти идиоты получат на свою шею вот такое украшение, — я поднял над головой связку рабских ошейников, — и будут проданы Системе в качестве рабов. Ошейники эти из тех, которые невозможно снять. Думаю, что вы должны понимать, что это для вас значит. Вы так и так будете вкалывать на чужого дядю. Только с ошейником или без него. Ещё кое-что для того, чтобы лучше дошло. Лечить рабов я не стану. Такие либо получат помощь от Системы, либо она их перепродаст кому-то, кому неважно состояние рабов. Например, некромантам для жертвоприношения…
Кто-то из слушателей сдавлено вскрикнул, другие выругались.
— … вижу, что до кого-то дошло, — усмехнулся я. — Как видите, альтернативы для вас нет.
— Так скажи своим людям, пусть нас добьют! — выкрикнул пленный гусар. — Опыт получат. Эй вы, знаете какой у меня уровень? За меня вы сразу на следующий прыгнете!
— Мне выгоднее вас продать. Золото лучше еошек, — ответил я ему, когда он смолк. — И за опыт моих людей ты не волнуйся, они его получат в достаточном количестве. А вот ты такой умный точно отправишься на рабский рынок, — я кивнул одному из бойцов, окружавших пленников. Тот шагнул к гусару, на ходу доставая ошейник, и быстро защёлкнул тот на его шее. Жалкое сопротивление раненого никак на это не повлияло. Далее он подхватил его за шиворот и доволок до меня, не обращая внимания на стоны несчастного. — Передавай некромантам привет. Скоро я им ещё подкину мяса, — с этими словами я коснулся кольцом гусара. Через несколько секунд он растворился в воздухе.
Жестоко и излишне показушно? Зато на других пленных отлично подействовало. Изначально было ясно, что моё предложение мало кого заинтересует. Вот и решил сыграть перед ними сценку с демонстрацией их дальнейшей судьбы в случае отказа. Передо мной двадцать семь человек лежит. Всех калек и тяжело раненых я уже продал. Остались те, кого можно поставить на ноги с помощью недорогих — для моего клана — зелий и свитков. Можно было бы и всех продать, можно. И купить рабочих на системном рынке, как я это сделал на другом Осколке, но из этих людей я планирую выбрать агентов для работы на Эйрагане. Из рождённых в этом мире они получатся точно лучше, чем кто-либо. У этого мира множество Осколков, среди которых есть те, что принадлежат всего одному клану или семье. Так почему бы мне не захватить ещё несколько? В таком деле без хороших помощников никак. Пусть даже из этих двадцати семи не найдётся того, кто сможет помочь с этими планами. Но мне хватит и того, что они сведут с кем-то таким. Ради этого можно сейчас сохранить жизнь двум дюжинам ради двух-трёх будущих агентов.