Я ощущал насколько несладко было моему ленивому спутнику, но он не сдавался, цепляясь за крупицы источаемой проклятой землёй силы и горел, разгораясь всё ярче и ярче. Дух полыхал, черпая силы в поглощаемой смерти и из своего источника -- меня.
Пусть и не обеспечивая всей необходимой силы единолично, я, тем не менее, был немаловажной частью процесса. Сквозь меня текла та сила, что служила топливом для розжига пожара очищения.
С того мига, как мой симбионт вцепился в искажённый на глазах дуб, время для меня перестало существовать. Остался только я, огонь и океан холодного голода, что не желал уступать доставшийся ему кус жизни.
Сквозь меня, беря начало на той стороне мироздания, текла сила. Бурлящая и своевольная, она не ломала меня и даже не калечила, но увлекала сознание как водоворот. Я не мог видеть ничего. Все мои чувства словно отсекло. Я был силой. Я был пламенем. Я боролся и пожирал. Я источал жар и искоренял то, чего в этой реальности быть не должно было. Я терял себя и не воплощался в стихии круговерти снов лишь потому что, я был не один. Где-то там, снаружи. Там где-то в мире, где существовал верх, низ, пространство, день и ночь, были те, что якорными цепями скрепляли меня к жизни. Моя фея, мой кошмар, мои рабыни были тем, что назойливым комаром зудело в сознании, вновь и вновь возвращая меня из истекающего потока астрала. Их чувствами я видел разгоревшееся призрачное пламя, что охватило огромное дерево. Их ушами я слышал гул огня, стон и скрип извивающегося одержимого древа. Их чувствами ощущал жар. Их страхом боялся за себя, что стоял в призрачном огне и полыхал жаром, выжигая скверну, пытавшейся прорваться в жизнь, смерти.
Как я отключился, не знаю. Вообще, ориентироваться в том, чем я стал на пике противостояния было весьма сложно. Последнее, что я отчетливо смог отделить из своего бреда наяву был момент, когда всё дерево, бывшее ещё десяток минут живым дубом, ухнуло вниз безвесым пеплом. А дальше Пламень, довольно потрескивая угольками, уснул, а я упал лицом во что-то мягкое и сыпучее.
-- Вить, Витя. -- Из беспамятства по традиции меня вывел голос Валерии, но в этот раз голос её был не такой. В нём кроме сдерживаемого страха отчётливо ощущалась ... гордость. -- Ты опять меня напугал.
-- Прости. Я сам не знал, что так получится. -- Приходя в себя и "осматриваясь", извинился я.
-- Ну и ну, пап. Это было круто. -- Тут же выглянул из-за спины Валерии Юра. -- Но, действительно, не стоит больше так делать. Это было страшно.
-- Ну, извините. -- Проверя своё состояние, я с удивлением осознвалав, что очень устал, но кроме этого никаких новых неудобств не испытываю. Даже утомление было добрым, если об этом чувстве можно так сказать. Словно после ожидаемой нагрузки в спортивном зале. -- Как оно?
-- Оно? Хорошо. -- Ответила мне Валерия. -- Ты спалил и дуб, и то, что в него забралось. Так что, с этого дня можно спокойно говорить, что это место не более проклято чем любое другое. Не святая земля, конечно, но и теней тут явно заводиться не должно.
-- Мы справились? -- Всё ещё немного плавая сознанием, переспросил я для надёжности.
-- Да, ты молодец. -- Прижавшись всем тело, тихо похвалила меня Лера, и только тут я осознал, что её ещё знатно потряхивает.
-- Не я, а мы. -- Поцеловал я свою верную спутницу в лоб. -- Кстати, что там произошло? Я когда прикоснулся к дубу, словно выпал из реальности. Только какие-то образы были.
-- Да? А что ты видел? -- Неожиданный голос Юры раздался вновь из-за спины.
-- Ну, как бы это описать. Я на какой-то миг стал духом огня, что пожирал воплощающуюся в реальности смерть. Я был потоком магии, что устремился в мир, растворяя стихию накопленных проклятий. Я был Валерией и Еленой, Дзынь и Гостем. Я был даже самую малость Марой. Ты себе представляешь каково это раствориться во всём этом? Я вроде бы видел горящее призрачным оранжево-голубым огнем дерево, и в тоже время был самим пламенем. Я видел себя в центре гудящего костра и был там, внутри, под защитой своего духа.
-- Ну, где-то так оно всё и выглядело. Ты подошёл к дереву с этим своим огнём до плеча. Прикоснулся к стволу, а потом застыл. Стоял ты от силы минуту, а потом всё полыхнуло. Дуб просто весь, разом вспыхнул и стал гореть, пока не осыпался на землю пеплом. -- Сын в эмоциях рассказывал, как это выглядело со стороны, пока не получил от меня подзатыльник. -- Ай, за что?
-- Ещё полезешь за мной в подобной ситуации, одним подзатыльником не отделаешься. -- Буркнул я, вспомнив ещё один кадр из случившегося, когда Юра, как дурак, рванул в призрачный огонь мне на выручку, и только Герда успела вцепиться ему в штанину, удерживая от явно глупого и самоубийственного поступка. -- И, спасибо.
-- Ты чего? -- Насупился сын, потирая затылок. Затрещина получилась знатная.
-- На память. Что бы ты в следующий раз думал, перед тем как геройствовать. Даже ради моего спасения. -- Притянув к себе сына я прижал его к сердцу.
-- Ладно, поехали домой, что-то я притомился. -- Хмыкнул я, выпуская их наконец-то из объятий.
-- О, смотри, что там Герда несёт? Что мелкая, играем в палочку? -- Юра склонился к собаке, но та недовольно заурчала, как делала всегда, когда с ней, по её мнению, поступали несправедливо.
-- Что там у тебя? -- Склонился и я к ней, протягивая руку. -- Палочка?
-- Вить. -- Позвала меня Валерия, предупреждающе положив ладонь на плечо.
-- Что такое? -- Вертел я живую ветку с листьями, принесенную мне Гердой.
-- Ты можешь на неё "посмотреть"? -- Задумчиво попросила девушка меня.
Эх, пришлось через силу концентрироваться, возвращаясь в то состояние, что позволяло мне "видеть" сквозь дар. Усталость давала результат, и в нужный режим я смог перейти хорошо если с десятой попытки. Вот только оно того стоило. У меня в руке лежал предмет, настолько сильно напоминающий статуэтку, найденную на капище, насколько только могут быть схожи два радикально разных объекта. Ветка была Жива, с заглавной буквы. Токи жизни и магии переплетались в ней в жгучий клубок, наполняя буквально каждую клеточку растения потоком силы.
-- Вот это, да. -- Улыбнулся я, протягивая находку Валерии под одобряющий лай Герды. Собака, как и я посчитала, что находка должна была оказаться в рука девушки. -- Это тебе. Ты кажется хотела узнать, что за сердце будет у ожившего векового дуба? Да и обещала же старику спасти его жизнь. Держи.
-- Ух ты. -- Удивился Юра. -- Это, что? Действительно чёрные листья? Я подумал, что они в копоти.
-- Вить, что мне с ней делать? -- Удерживая на вытянутых руках дар природы, тихим шепотом, словно боясь разбудить, спросила она меня.
-- Тебе решать. Это ты у нас с предрасположенностью к природе. -- Демонстративно, по стариковски застонав, я повернулся к ней боком и поковылял к машине. Такими темпами домой затемно мы не попадём, а спать я хотел злостно. Да и попробовать во сне надо было многое. -- Я бы нашёл подходящее место и посадил.
-- Где?
-- Да, где угодно. У нас, вон, во владениях почти пол леса оказалось. Разберешься.
Глава 26. Выбор!
- Да, ало. - Полусонно буркнул я в трубку на поздний звонок, едва разлепив глаза. Подлый телефон словно подсматривал за мной и зазвонил ровно в тот момент, когда я растянулся на кровати с твердым намерением выспаться.
- Привет, Ворон. Ничего, что я так поздно? Поговорить надо. - До сознания не сразу дошло, что за голос я слышу. Но когда шестерни таким встали на место и понимание пришло ко мне, усталость смыло потоком адреналина.
- Привет, урод. - Поприветствовал я звонившего.
- Вот не надо. - Демонолог, с чего-то решившись со мной связаться, на миг замер. - А впрочем, пофиг. Я собственно тебе по делу звоню. Слух, у вас тоже пару дней назад волна прошла? Не молчи, пожалуйста, у меня и так дел невпроворот, ещё ты в обижалку играешь.