Реалистическая история
«Пятьдесят не тот возраст, которым женщине приятно похвастаться. Тем более странно принимать поздравления.
Что тут праздновать? О чем вы, гости дорогие?
Прожила полвека – ура, салют! Тоже мне достижение!
Хотя … если хорошо подумать – да, не каждая птица долетает до середины Днепра, вот и мои одноклассники не все дожили до этой «радостной» даты. Но не будем о грустном. Все-таки дожила, пережила, прижилась и умирать не хочется. А хочется жить и жить, по возможности счастливо и еще, как ни странно, хочется любви.
Да, да! Сколько б грабли не учили, сердце верит в чудеса.
Смешное оно – это сердце, все ему неймётся. А мозг – мудрый, он шепчет: «хватит мечтать о принце, бери пакеты, тащи их в мусорку! Вон сколько отходов после тебя и твоих гостей. В пятьдесят уже не любви надо ждать, а внуков».
И с одной стороны, я с мозгом совершенно согласна. Ну, а с другой… Какие внуки, если детей у меня нет?! Так что буду продолжать мечтать о суженном в процессе выноса мусора. Совмещу, так сказать, приятное с полезным».
- Мам, я дойду до баков и сразу вернусь! – крикнула я так, на всякий случай, чтобы не пугать свою старушку внезапным исчезновением.
Груженая пакетами с пустыми бутылками и коробками, которые не удалось утолкать в мусоропровод, я вышла на улицу. Ночь была темная и морозная, как и полагается январской ночи.
«Угораздило же меня родиться в такую зверскую морозяку! − думала я, ускоряясь. − Все люди как люди, а я Снежная Королева! Смешно, но меня даже в школе так дразнили. И по жизни все кому не лень, особенно бывшие старались. А я не снежная, я просто … королева! И мне нужен достойный меня мужчина. Зачем на мелочи размениваться? Даешь короля!»
- Ой! Что это?
Неподалеку от мусорных баков, прямо на снегу лежал мужчина. Высокий, вернее, длинный, потому что в лежачем положении о высоте говорить странно.
- Неужели труп?
Руки противно задрожали, ноги резко повернули назад, но проклятые пакеты напомнили о себе, остановив процесс бегства где-то в районе подъезда. Бросить бы их, да совесть не позволила, а еще мужика жалко стало − лежит там на морозе один одинешенек.
Тяжело вздыхая и ругая себя за излишнюю сердобольность, я повернула обратно. Приближалась медленно, осторожно, с опаской оглядывая окружающее пространство. Мужик лежал в той же позе, вольготно разбросав свои конечности по свежему снегу.
Наружность, вроде, приличная, одежда тоже. Точно не бомж, запах алкоголя чистый, без характерных примесей. И на труп вроде тоже не похож.
- Ого! Еще и с портфелем! – не удержалась я от комментария вслух и, наклонившись над жертвой попойки, решительно тряхнула мужика за плечо.
Сон на свежем воздухе крепок и сладок – мужчина даже не шелохнулся.
«Что же делать? – задала я себе извечный русский вопрос. − Если оставить его на улице − умрет от переохлаждения. Но не тащить же его домой! Мужик-то не знакомый».
Колебалась недолго. Жалость победила осторожность.
Побросав пакеты в мусорный бак, я помчалась домой за подмогой.
На мой путаный рассказ мамулечка отреагировала закономерным: «Пойдем!»
Не прошло и четверти часа, как мужчина мирно покоился на нашем диване и душевно похрапывал под умильные причитания моей старушки:
- Вот ведь бедолага! Та-акой молодой, та-акой симпатичный, а сердечко уже слабое.
- Минимум шестьдесят и упился вусмерть. − Лимит на сердобольность я исчерпала, и потакать матушкиным эвфемизмам не собиралась. – Завтра как проспится, пускай домой топает. Завтраками его кормить не собираюсь!
Мама с осуждением покачала головой и недовольно поджала сухие губы. Настоять на своем она всегда умела.
На следующее утро за чашкой крепкого кофе Александр Борисович смущенно поведал нам свою грустную и где-то даже поучительную историю.
Оказалось, что вчера он отмечал с коллегами по работе защиту своей докторской диссертации и слегка перебрал. Непривычный к алкоголю организм и пережитый стресс сыграли с ним злую шутку. Когда коллеги довезли его до дома и высадили из машины, новоиспеченный доктор экономических наук двинул к своему подъезду да вдруг упал и отключился. Тут я его и обнаружила.