— Нас никто не признает, — добавил Гермес, — это два! Нам никто и нигде прописку не дает, потому что нам вечно по двадцать пять, это три. Ты, Локи, не в счет, ты хорошо устроился, мигрируешь там по человеческим телам… Курорт!
— А вот в этом замечательнейшем городке… есть и первое, и второе, и третье… — Дионис протянул мальчику жестянку и добавил, — и еще вкусненький десерт!
— Нет, — отмахнулся тот, — не пью. Мое тело не выдержит… И опять эти переезды, обустройство компа… Я специально для себя детское выбрал, чтобы подольше на одном месте просуществовать…
Поездка из Ясенево в центр Москвы грозила затянуться на несколько часов.
— Может эта желтая развалюха ехать быстрее? — обиженно спросил Локи.
— Ехать не может, ибо пробки, — грустно сказал Гермес. — Но вот летать…
И водитель нажал на кнопочку, которой не имелось больше ни в одном такси мира. Она была маленькая, беленькая, а рядом с ней нарисовано нечто, напоминающее эмблему "Российских железных дорог".
Пассажиры не могли видеть, как на крыше Волги выросли белые крылья, не больше, чем по полметра каждое. Зато все, в том числе и прохожие-зеваки, водители, засыпающие от ожидания проехать очередные два метра, и все сидевшие в Волге не могли не заметить, что их машина взлетела на высоту примерно трех метров и направилась на север вдоль Москвы-реки. Картина, правда, была не такая уж и необычная. Летящая машина чем-то до боли напоминала картинку с наклейки в маршрутных такси "Мы летаем специально для вас". Наверное, эта шутка тоже была изобретением Гермеса и сотоварищей.
— Эй, водила, а нас так научи! — орали вслед улетавшей Волге.
Но что богам до людских забот.
— Ты зачем это… при людях-то? — одернул Гермеса Локи.
Но темпераментный кавказец в ответ лишь процитировал Горького:
— Рожденный ползать летать не может! Зачем, спрашивается, нам уподобляться этим людишкам?
— Вот именно! — подхватил мысль коллеги Дионис.
Да-да, все они были коллегами богами. Пусть даже один — рядовой московский таксист, второй — владелец сети казино, третий — семиклассник. Кто-то врач, кто-то билеты в метро продает, а некоторым достались должности в зоопарке, — но все они были счастливы жить в одной из крупнейших столиц мира и изредка помогать магам из "Отдела странных явлений".
Через пять минут хитрец был на месте.
Бледная, словно пелена Ира, как и несколько часов назад лежала под капельницей, подключенная ко всем возможным аппаратам. Только бог сразу заметил: жизнь уходила из девушки.
— Фух, — перевел дух господин Гиппократов, проанализировав стабилизировавшуюся кардиограмму на экране одного из аппаратов, — еще сутки нам обеспечены. Поторопись, Иван Дурак, я тоже не всемогущ!
— Да, создал нам Сет проблемку, — ходил по палате Хонсу.
Кома пространственная — полбеды, но рано или поздно наступает и кома биологическая, и тогда человека практически невозможно спасти.
— Ее сознание начало переселяться в девушку из прошлого. Та потихоньку мыслит теми же категориями, что Ирина, говорит ее фразами, воспринимает реальность не только как древняя египтянка, но и как современная москвичка, — рассказывал доктор хитрецу.
Нехорошо дело. Как только сознание перейдет в то, другое, тело, Ирина Семенова будет мертва, а девушка из прошлого станет обладательницей двойного мышления, мудрейшей из всех людей на земле.
И тут Ира вдруг начала говорить:
— Меня обвили цепями и приковали к рельефной стене в тёмной комнате… У меня за спиной сильно жгёт, забирает мои силы… Я не знаю, что там такое… Я не могу повернуть голову… Воскресший мертвец… Зомби… Паренек в белом. Смугленький… Симпатичный… Он смотрит на меня… жадными серыми глазами и шепчет: "Я не хочу умирать! Я люблю Маш-шу! Маш-шу будет плакать!
— Маш-шу… — повторил Локи.
— Не знаю я ни его, ни эту Маш-шу… — подхватила восклицание бога Ирина. — Не знаю, почему, но я прошу его о помощи, будто через моё спасение и он обретет спокойствие. После этого он растворяется во тьме, а меня становится две: я и она… Нет, одна она… и в ней мы обе… Не могу… дальше не могу рассказать, она не даёт мне сделать это!
Тут Ира вдруг тяжело вздохнула и больше ничего не сказала.
Коля впился неморгающим взглядом в ее приоткрытые зеленые глаза. Взгляд Иры был мутен. Ясно, девушка не в сознании.
Брат кинулся к ней и начал трясти за плечи, но ничего не помогало: Ирина больше не приходила в себя. Он бил ее по щекам. Эффекта ноль. Ира дышала прерывисто, иногда кашляла, но не приходила в себя.
— И она рассказывает это уже в третий раз, — развел руками Хонсу, — она из последних сил держится за эту жизнь. Она боится Кемета. Но туда ее тянет одна из прошлых жизней. Еще чуть-чуть, и все будет кончено, Локи.
— Твой Рагнарёк по сравнению с тем, что способна будет сделать женщина с двойным разумом — детские шалости, — предупреждал хитреца Гиппократ.
Коля Семенов все прекрасно понимал. Ему срочно нужен был компьютер.
Пока Полиграф Порфирьевич готовил свою офисную технику для Локки, хитрец в компании Гермеса и Диониса сидел в коридоре и, разглядывая белый потолок ждал приезда журналистки Бастет. Работники "Бен-Бен-TV" не заставили себя долго ждать.
Бог хитрости сразу же узнал коллег: невысокую девушку с длинными черными волосами в коротеньком красном платье и ее долговязого бледнолицего ассистента в камуфляже. Журналистка была круглолица, с приятными восточными чертами, узкими желтыми глазами и золотистого цвета кожей, а фигурка ее стройна и довольно складна. Когда брюнетка остановилась напротив него, Локи порылся в кармане и достал горсть леденцов.