Если говорить о том, кто оправдывает свою фамилию, то Иван бы в первую очередь назвал Машу. Не то, чтобы она была совсем глупа, но она органически не переваривала ни один из его любимых университетских предметов. Парень весьма скромно считал, что математику не может понять только законченный дурак. Маленькая белокурая девчушка, внешне похожая на него, только на голову ниже, очень хорошо разбиралась лишь в гуманитарных науках. И поэтому в ее миленькой и очень сообразительной женской головке просто не осталось места для понимания любимых Иванушкой ноликов, единичек и функционального анализа.
Этим утром Маша решила встать раньше обычного. А как же: брата встречать надобно! Так что "белая муха" как нельзя более кстати разбудила ее.
И девушка, быстро надев короткий шелковый светло-голубой сарафанчик с белой оборкой, уложив свои золотистые волосы в конский хвост, схватила сумочку с мелочами и отправилась на вокзал. Не знала она, что окажется не единственной встречающей для брата.
Иван и Катя, отодвинув шторки в купе проводников, смотрели, как собравшиеся на платформе встречающие, таксисты и носильщики бежали к разным вагонам, иногда сталкиваясь друг с другом на пути и пререкаясь. Ирочка Семенова спала на своей полке. Ее равномерное здоровое дыхание успокаивало. Казалось, что с девушкой не случилось ничего страшного. Одно только было не ясно: сколько ее ни буди, глаза она не открывает и начинает чуть слышно звать свою "Сметанру".
— Может, она просто устала? — испуганно спросила Катя, заметив взглядом двух врачей с носилками на платформе.
— Не думаю, что нормальный человек может проспать десять часов и не проснуться, когда ему под ухо кладут динамик и включают Витаса.
А такой бесчеловечный опыт программист пытался проделать минувшей ночью. Его возлюбленная даже не шолохнулась, зато несколько недовольных пенсионерок отчаянно стучались в купе проводников и просили не мешать спать.
— А когда ты этих бабок пошел провожать, она проснулась, пригрозила нам священным отрядом ОМОНа и опять отрубилась!
Когда отряд успел перейти в ведомство епархии, программисту, как и очаровательной напарнице пострадавшей, было совершенно неизвестно. Впрочем, что греха таить — "Сметанра" (или как там оно называется) тоже весьма странное название.
Рядом с докторами Иван различил и прибывшего Шаулина, ненавистную Юлю, и какого-то маленького мальчика на костылях. Проработав на ОСЯ три дня, программист не заметил, что в штате секретной службы числятся дети. Ничего, всякое бывает.
— Простите, пассажир Дурак, — положила ему руку на плечо Катя, — надо открыть дверь, выпустить пассажиров.
— Да-да, — отпустил он девушку.
А сам остался в купе, держа за горячую руку любмую проводницу и выглядывая в грязное поездное окно.
И тут оно оказалось заслонено знакомой девичьей фигуркой в светлом сарафанчике.
— Машка, — Иван открыл форточку и высунулся в нее, — прости, сестричка, но меня встречает слишком много народу.
Он ткнул туда, где за спиной сестренки стояли врачи и сотрудники с его новой работы.
— Что это значит? — шепнула она, испуганно разглядывая странную толпу, в которой ей не нравился ни один человек.
— Тут девушке плохо, а я свидетель, так что, придется немного подождать.
Сестра понимающе кивнула.
И только когда все пассажиры миновали вагон, в купе проводников ворвались двое врачей. Они бы взяли вагон штурмом и раньше, если бы не вопли торопящихся кто куда приезжих. Доктор, высокий статный мужчина средних лет тут же уселся на полку, где лежала проводница и принялся слушать ее, расстегнув блузку девушки.
— Хонсу, — бросил он через плечо низкорослому ассистенту-калмыку, — это она, та самая.
— Она… жить-то будет? — испуганно спросил Иван, поглядывая на подозрительных врачей.
Первый раз в жизни он видел, чтобы со скорой приезжали не санитары, а квалифицированные доктора. Наверное, в ОСЯ так было принято, потому что ранения, полученные в битвах с нечистью нужно лечить чем скорее, тем лучше.
Маленький хрупкий ассистент взвалил на свои плечи пострадавшую и вышел из вагона. И только когда на улице проводницу положили на носилки, высокий доктор решил немного прояснить ситуацию перед новобранцем и остальными собравшимися.
— С девушкой на первый взгляд все нормально, но она не жива.
Это резануло Ивана. Он бы заорал от досады, но холодные пальчики сестры крепко сжали его руку, и он решил подождать с пылкими речами. Не жива, но доктор же не сказал, что мертва, а значит, ее можно вылечить.
— Что это значит? — зато Шаулин задал волнующий всех вопрос.
— А то и значит, что тело живо, но в нем нет души, — тут же нашелся ассистент, которого доктор назвал странной фамилией Хонсу. — Украли ее душу.
— То есть, как это?! - ни Иван, ни подруга Иры не могли понять, что бы это значило.
Рыжий юнец в ярком джинсовом костюме, держа проводницу за руку, причитал что-то о сестренке, которую он не уберег.
Юля обнимала любимого со спины и шептала ему, что о случившемся надобно забыть, потому что программистам ОСЯ по регламенту не положено заниматься похищенными душами. Пусть гасторбайтеры отправляются прочесывать близлежащие реальности в поисках жизненной силы какой-то никому не нужной проводницы.