— Раскрылись! Засыпались! — Стонал Бутончик.
— Причём задаром! — Вторил ему маг.
— Лучше бы мне имя придумали! — Рычал оборотень.
— И зачем нам подмога?! — Возмущался демон. — Я бы сам этого «светлобокого» запрессовал! А всё магуй виноват! «Талант, признание», — передразнил Витольд, перенося вину на мага. — Талик, скажи эльфу, что мы больше так не играем, сказок не помним. И вообще — у нас шок. Иди, ложись на травку и помирай. Пусть вином отпаивают!
Насчёт сказок Витольд был абсолютно прав. Что с бабушкой в детстве разучивал, то в памяти и застряло. А остальное — сплошные отрывки, порой пара фраз. Знал бы, что детская литература такое мощное средство, учил бы наизусть километрами…
— Смотрите-ка! — Отвлек от размышлений Бормотун. — А спасать нас никто не собирается.
У заново расстеленной скатерки сидел эльф и колдовал над своей помятой планшеткой. Хитрая штуковина хрустела, скрипела и постепенно приобретала прежний вид. По мере того, как она выправлялась, остроухий конвоир то стонал, то закатывал глаза к небу, но как-то не слишком горестно.
— Баська, — всхлипнул гномий начальник, — ты в следующий раз бей драконов обратной стороной!
— А я эта… — Начал запинаться гномыш, — как вышло…
— Вышло! — Эльф даже глаза рукой прикрыл.
Баська перестал нарезать хлеб и перебрался поближе к остроухому, посмотреть, что это там у него «вышло».
— Эта… восстановление текста. Гдырьшпф! — Прочитал он с выражением. — Атырхбырлк! А-а… вот… твыргф… Твари… крбнтые кршпфы… кабинетные крысы! Ой! Эта…
— «Эта»… отчёт! — Вздохнул эльф. — Вот, то что ты об голову дракона набил, восстановилось и ушло по назначению. Да… За исключением совсем нечитаемых слов, конечно. Но в целом! Надо же так: хоть бы один приличный эпитет!
— Ой, а что там еще получилось? — Присоединилась к ним празднично-веселая Силь.
— Тут… Не для девушек. — Покраснел Баська. — Надо опровержение! Нальдо, торн Ворган расстроится!
— Да он уже расстроился. Раза два. — Сообщил эльф. — Никак не могу опровергнуть твой отчёт одной фразой, поможешь, Бась?
Насколько Талик разобрался в здешних именах, большое начальство Нальдо не имело отношения к остроухому племени. А жаль. А то он тоже повеселился бы.
— Надо… эта… вот: — мучился с задачей Баська, — сим уведомляем, что текст составлен путём восстановления… из произвольных знаков… — Гномыш выдохся и умоляюще воззрился на эльфа.
— Возникших в результате оборонительных действий посредством нанесения неприцельных ударов, — смиловался остроухий, — по твердому предмету. Примечание: голова попадана в реализации дракон-оборотень.
— А я — прицельно! — Вдруг обиделся гном.
— Так и написать?
— Неа… — Сдал позицию Баська. — Лучше не надо!
Остроухий понимающе хмыкнул, отложил планшетку и выдал:
— Так, с делами покончили! Ну, что? Кто первый поздравит Силь?
И кто его за язык тянул? Мирно рвавшие траву хоббиты тут же бросили работать и рванули к столу с воплями: «С днём рождения, Бильбо!» М-да, что-то книжное или киношное в их головах точно застряло. Демон тут же выдвинул предложение:
— А что если их спросить: «А кто помнит наизусть…», ну, всё равно что?
— Неплохая идея. — Одобрил Талик. — Может сработать. Как-нибудь проверим при случае. Когда остроухий от нас отвяжется.
Глава 15
Талик целые сутки размышлял над особенностями своей писательской магии. Как ни прикидывай, а правильно рассчитать результат колдовства можно было только экспериментальным путём. Но где же столько живого материала-то для эксперимента взять? Кто же его даст? Совсем не ко времени экспериментаторская страсть пробудилась… Тут не знаешь, как отбиться от подозрений, причём, более чем обоснованных, а всё равно еще разок свои силы попробовать хочется. Вот она — тяга к писательству. Таким боком выходит!
Кое-как Талику вроде удалось откреститься от запретной деятельности. Бормотун правильно подсказал: Талик же — демон! А демонам как раз свойственно прельщать, сбивать с пути истинного, морочить голову и обольщать. Вот и получилось — немножко классики в демоническом исполнении и… что вышло, то и вышло: то хоббиты, то трактористы драконистые. Эльф или поверил или сделал вид, что поверил.
Умом-то Талик понимал, что впору не об экспериментах думать, а о том, как бы случайно чего не ляпнуть, а то вдруг у Силь что-нибудь реализуется нечаянно… Вот тогда точно конвоир прибьёт без суда и следствия. Если уж остроухий хоббитов замочил, которые к его кавайной попаданке сунулись с объятиями, то уж на Талика-то он водички не пожалеет. И откуда он её столько взял? Мохноногие еле отплевались. Зато теперь хоббиты мытые, и что совсем страшно — ещё и высушенные. Не утопит, так спалит. Но, несмотря на здравые размышления, избавиться от творческого зуда никак не получалось.