— Одно другому не мешает. Деньги и благородство. Даже — сопутствует, — развеял последние сомнения маг.
— На взлёт! — скомандовал писатель Золотов.
— Только не резко! — попытался воззвать к общему рассудку Горгуль, но демон и вампир совместными усилиями распахнули крылья, и свои мысли герой-любовник излагал уже в процессе резкого старта.
Нальдо почувствовал ценного писателя ещё до того, как тот открыл дверь барака и вышел во двор. Почти сразу же за спиной раздалось громкое «Рррраааа!», и их неугомонный подопечный воспользовался тем, что они с Силь поставили щит, а не купол. Ужасное упущение!
Попадан взмыл вверх и первым делом плюнул на макушку лысого попадана-не-мёртвого-вождя. Не исключено, что Виталия Золотова просто стошнило в результате быстрого взлёта. Вот такие они — попаданские голуби мира. Нет, чтобы вникнуть в ситуацию!
Сильтаирэ часа три потратила, доказывая местным жителям, насколько было бы разумно депортировать с позором «за пределы социалистической Родины» и этнофэнтезийного Кощея, и его противника — Николая-царевича. Особенно с учетом того, что между Кощеем, Царевичем и революционными попаданами не стояло ни одной красной девицы, ни одного сундука золота, который можно было бы экспроприировать, а вся вина этнически искажённых элементов заключалась лишь в идеологически неверной реализации и особом упорстве в их заблуждениях.
В процессе аргументации и контраргументации выяснилось, как именно эти два персонажа фэнтези «а ля рюс» оказались во вторичной Мути, на беду себе и на радость местным вождям.
Два попадана совсем не к месту — рядом со Вторичной Мутью — решили выяснить, кто из них качественнее чахнет над златом: исконно русский Тёмный Властелин Кощей, обладатель приятной наружности и «клада» немудрящего имущества, или самозваный царевич, на чью долю не досталось ни одной похищенной девицы. Кощей яростно доказывал, что его «клад» (чёрный плащ, сапоги, меч и два оловянных кубка) являются честной платой за знание оригинального сборника сказок, случайно прочитанного в детстве. А Царевич утверждал, что мрачная сущность стяжателя будет прогрессировать и всё-таки докатится до похищения невинных девушек.
Кощей-попадан настаивал на презумпции невиновности и обновлённого понимания его образа в этнофэнтези, напуская на царевича мороки в виде двойников себя-прекрасного. Царевич аргументировал палицей, изготовленной из доступного любому попадану валежника — сучковатой дубиной. Кощей выдохся в части магического резерва, но его морок-двойник всё-таки успех «дать в ухо» наследнику несуществующего пока царства. Царевич тоже преуспел: оглушил-таки реальную кощееву сущность тяжёлой палкой. Вот только полуфинал их битвы произошёл не в том месте и не в то время.
Два бездыханных тела подобрали бойцы местного Троцкого, которые и не рассчитывали на подобную удачу.
Почти два года оба трофея переходили от Троцкого к Сталиным-Лениным, без перспективы освобождения. За время пребывания в застенках и в виду особой устойчивости к агитации, два завзятых собственника — любитель казны и монархист — успели объединиться морально, но и страшно истощать физически. В таком виде их и обнаружила Силь под конюшней в подвале, замаскированном под склад старой упряжи. И если бы не вмешательство попадана Золотова, то выдворение двух «империалистов» состоялось бы без особых проблем.
Однако, Виталий Петрович изволили проснуться крайне не вовремя, да ещё и атаковать толпу попаданов, которых Сильтаирэ обработала в лучших традициях революционеров всех времён. Не повезло.
Бригада захвата уже была на подходе. Но… Лишний раз демаскировать наблюдателей в среде излишне подозрительных (вплоть до паранойи) попаданов было невыгодно. И ближайшие пятнадцать минут обещали стать самыми жаркими как в первичной, так и во вторичной Мути.
Щит, который держали Нальдо и Силь, потребовал куда как больших усилий, чем планировалось. Попаданы всей толпой бились в него как рыбы об лёд, а в поднебесье парил неадекватно настроенный писатель. Золотов пикировал, рискуя обломать свои когти об головы бойцов-сталинистов. Те не сразу оценили манёвр Виталия и поначалу только пригибались и даже не отмахивались.
В довершение всех несчастий, очнулась Катерина-Ядвига, которая только ей ведомым способом успела сорганизовать трёх бывших мужей-женихов и невинных хоббитов в помощь буйному соотечественику.
— А кто бы камешков принёс? — вопросительно командовала хоббитами попаданка, — Не отрывайтесь от обоза, Виталий Петрович! — истошно вопила, задрав голову к небесам, девица в образе бабы Яги, — не повторяйте ошибок Тухачевского!