— Та ты што? Дватшать вомперофф, шешть рышарей, наших волкоф пятнашадь, два мага и ешо девшонок двашать дфе! А ешо ельфоф по перимешру шришадка — дрофей и сфешлых. Играешь?
«Дровей и светлых» — перевел для себя Талик и решил, что полное волчье воплощение ни чуть не лучше вампирского. Как оборотни, только бедный Баська шепелявил.
— А Басир спит? — Спросил он у Нальдо. Остроухий уже отшвырнул вампира на кровать Силя.
— Спит. — Подтвердил эльф.
— Тогда так… — Талик распахнул крылья пошире, демонстрируя себя во всей красе. — Тут у нас гном спит после… битвы. И кони наши на конюшне стоят. Только сегодня купили. Гнома не будить! — Он указал направление «на гнома» через соседнюю стенку. — Коней не пугать и не трогать! Нашу девушку тоже! Тогда играю. — Нальдо от «нашей девушки» даже покачнулся.
— Тагофарилишь! — Оборотень картинно облизнулся. — Шаш дефшонки прибегуш и нашнем. Ражвешики мы. Прафила жнаешь?
Талик кивнул.
— А хте мой тракула? — Оборотень всунулся поглубже в форточку и узрел съежившегося в углу «Дракулу». — Фылась!
— Я по лесенке спусюсь! — Пообещал кровосос, не желая выдавливаться обратно наружу через форточку. Прополз бочком по стеночке и выскочил тихо из комнаты.
Оборотень тоже исчез.
— Ты что? — Нальдо покрутил пальцем у виска. — Собираешься принимать участие в этом безобразии?
— А мне побегать и размяться надо! — Набычился Талик. — И вообще, весело же будет. Не сожжение Вашингтона, конечно, но тоже ничего.
— Тебе еще и размяться?! — Эльф многозначительно посмотрел на стоящую под наклоном кровать без двух ножек. — А поспать тебе не надо? Отдохнуть, например?
— Неа! — Демон взял ситуацию в свои руки и крылья. — А ты? — Тембр голоса сменился на коварно-обольстительный. — Не хочешь погонять гадких, мерзких, наглых попаданов, которые отравили тебе жизнь? На законных основаниях! Прикинь, я же знаю, что без тебя мне по улицам бегать не светит, а? Сьюшек попугаем немножко. Что им сделается? Они сегодня в таком виде отплясывали, что терять-то им нечего. Ну, как? А Басир пусть поспит.
— Ты меня соблазняешь, что ли? — Не верил своим ушам Наль. — Предлагаешь под прикрытием долга совершать противоправные действия и беспокоить среди ночи самых законопослушных попаданов Мутного Места?
— Законопослушание — странная вещь! — Философствовал демон. — Бывает очень вредным! Вот почему в американских городишках ваших наблюдателей нет, хочешь скажу?
— И почему? — Наль презрительно скривился, явно недооценивая подкованность Талика в знании американского менталитета.
— Да они и без наблюдения стучат друг на друга как дятлы. — Оскалился Талик. — Павлик-Морозов-супермен-спаситель-мира! Тьфу, какая гадость!
— Есть, конечно, за ними такое… да. — Согласился эльф.
— Гадость? — Гнул свою линию демон.
— Ну, гадость. — Подтвердил Наль.
— Ну и всё! Я гоняю, а ты меня догоняешь. Обещаю шибко не бегать. Силь, замотайся в одеяло, если кто сунется, скажешь, что русский и напомнишь насчет лошадей и Баськи, мол, договор был. — В этот момент салун потряс первый удар. — Так, кое-кто из этих рыцарей насчет договора не знает. Пошли, разъясним!
Хлопая крыльями, Талик ринулся вниз по лестнице. Нальдо пришлось бежать следом. Успели ко второму удару. Парень с фигурой стероидного качка как раз собирался вдарить третий раз. Дубину на замахе перехватил Наль, а Талик, прихватив богатыря за грудки, тряхнул пару раз и кратко разъяснил текущий момент. От богатыря уже разило как от винного погреба, но цели и задачи он понял и не обиделся. Поздравил свежего попаданца с прибытием, пообещал выпить за знакомство и отправился грабить салун изнутри. А заодно — охранять заведение с мирными путниками от посягательств.
Но тут прибыл второй поборник крепости изб и напитков. История почти повторилась, только ударить ему не дали. В результате вместо игры Талик и Нальдо спасали салун со спящим Баськой, уговаривали толпу девиц не слишком шуметь — совсем бесполезное дело, и слушали визги и вопли, которые неслись со всех сторон.
Как спал этой ночью Баська, Наль и Талик узнали только утром. Плохо спал. Наль к утру сделал потрясающий вывод, что все российские попаданы заразительно закононепослушны. Он даже невозмутимо пережил двух японских анимэшных эльфосамураев с огромными грустно висящими ушами и обсудил с одним из них вопрос «Как выживает страна, где жители считают своим долгом нарушать закон и порядок, причем делают это весело и с огоньком?» Красные фаербольные петухи, летавшие над Мидлтауном, оказались незабываемым зрелищем. Сошлись на том, что для населения столь удивительной страны нет иных объединяющих факторов кроме внешнего врага, а так же внутреннего, каковым и является власть. Талик пресек их далеко идущие выводы, сообщив, что власть сама всё нарушает и ничего не соблюдает, чем показывает пример гражданам, как это следует делать. До таких глубин философской мысли японец ещё не дорос. Он приморозился к дверному косяку и впал в задумчивость.