— А где табачок?!
— Нет табачка. — Грустно сообщил второй и развел руками.
Существа оказались все-таки говорящими. Талик вспомнил, что у него где-то были сигары. Перетряхнув свой мешок, он выудил коробку и выдал каждому попаданцу по одной. М-да! Хоббиты, по утверждению Толкина, табак любили. Но чтобы так… Эти двое повторно реализованных сжевали сигары и не поперхнулись. Эльф даже отнять не успел. Он и сидел далековато, и не сразу понял, что происходит. Силь сморщился от отвращения, Талику тоже стало нехорошо. Баська всплеснул руками и выдал: «Фидон мсье! Моветон!» Похоже, гномыша тоже малость зацепило магией. Он с самого утра изъяснялся не в своём стиле и без «эта».
— Надо же… — Эльф оценивающе прищурился. — Ничего себе реализация! Безотходная какая-то! Но не умная. До дальнейших распоряжений, читатель Зольников, будете содержать и… воспитывать этих… хоббитов.
Хоббиты согласно кивнули. Бутончик немедленно распищался: «Разорение!» И сущности скопом накинулись на Бормотуна, который явился причиной лишних трат.
— Сейчас костер зальём, соберем вещи и тронемся. — Талик решил вести себя образцово как пионер на прогулке. Обращать внимание на внутренний скандал всех сущностей с магом не было сил. Как сказал бы Люций, писатель Золотов чувствовал себя «накануне грандиозного шухера». Кто их знает, эти особые распоряжения, которые получит эльф!? Но дополнительную премию за Лермонтова ему точно не выпишут… Хотелось сбежать, да вот только как? — Во что бы водички набрать? — Сказал Талик, лишь бы что-нибудь сказать.
Хоббиты разом вскочили и метнулись к луже. Оказывается, жажда деятельности у них тоже имелась, а не только желание поесть.
Мохноногие радостно носились от костра к луже и обратно, таская воду горстями. Талик их не останавливал. Много таким способом не натаскаешь, но зато улыбчивые чудики были при деле. «Лучше бы у них не ноги, а руки отрасли», — вздохнул Бутончик. «И мозги!», — добавил оборотень. «А зачем работнику мозги? — влез с риторическим вопросом Бормотун, — Энтузиазм и исполнительность есть, и ладно! Смотрите, как шустро скачут!» Действительно, пока все собирали вещи и седлали лошадей, хоббиты и костер залили, и из лужи сотворили жуткое месиво.
На дорогу отряд выехал в обновленном составе и порядке: Талик впереди на коне, хоббиты, как им было велено, держались за стремена по обе стороны (тоже занятие), следом ехал Нальдо, усадив в седло впереди себя Силь, а замыкал кавалькаду Баська, который вел кобылу попаданки на чембуре. «Ух ты, ах ты! Тьфу!» — комментировал такое построение Витольд. «А я еще вчера заметил, что наш ушастый к кое-кому неровно дышит!» — гнусно подхихикивал оборотень. «На девомальчика запал! Морализатор фигов!» — поддерживал обсуждение Бутончик. «А может, это я на него энергетически повлиял?» — льстил себе Бормотун. «Предатель яойный!» — Талику эти эльфячьи предпочтения были как нож в сердце.
— Силь! — Талик обернулся к сладкой парочке. — А мы правильно едем-то?
— Тут одна дорога. Пока что… — Пролепетало создание среднего пола и попыталось зарыться куда-то эльфу в рубашку.
— А может, со мной поедешь?! О столице тёмных теперь спросить-то не у кого.
— Я… я тебя боюсь! — Пискнула Силь и всхлипнула. — А вдруг ты опять… я не хочу волосатые но-о-ги!
Оборотень не удержался и передразнил вслух:
— «Уйди пра-а-ативный!» — Ой, прости! — Спохватился Талик. — Да я же не хотел! Ну, не знаю я, как это вышло! — Завел он ту же песню, что и до завтрака. — Я молчать буду! Обещаю!
Но Силь наотрез отказался к нему пересаживаться:
— Расскажу… про тёмных. Но поеду с сородичем.