Выбрать главу

Поинтересовавшись у Силя, где тут ближайшее селение, Талик внёс предложение:

— А давайте на повороте остановимся и посадим хоббитов на лошадей? Я могу взять одного. А кто-нибудь возьмёт в седло второго. Тогда мы успеем до ночи найти какой-нибудь сельский трактир, отмыться и высушиться…

Оказалось, что ни эльф, ни гном, ни даже Силь, не желали брать в седло мокрого и грязного хоббита. Упоминать такое простое объяснение как «грязный и мокрый», все трое избегали и изобретали аргументы так же бойко, как сущности Талика во время внутренних разборок. Силь боялся полоумных: «А вдруг он ко мне приставать начнёт? Слабоумные умеют только есть и размножаться!» Эльф занудно напомнил: «Не по инструкции». Сердобольный Баська полагал, что по отношению к пострадавшим попаданам инструкцию нарушить можно и даже нужно, но его «Боливар не вынесет двоих». Жертвой их бессердечия пала кобыла Силь.

Запихнуть двух полнорослых хоббитов в одно седло оказалось делом не менее трудным, чем реализовать их обратно «по щучьему велению, по моему хотению».

— Двое из ларца, полоумные с лица! — Комментировал Бутончик, пока Талик пытался обвязать хоббиту ногу веревкой. Хоббит хихикал и дрыгал конечностью.

— А пусть наш магуй энергуйский приклеит его к кобыле, чтобы не сползал. — Поддерживал вампира Витольд. — Он что-там заявлял про ледяные стрелы. Вот и приморозил бы. Давай, Бормотун! Есть мокрое седло и мокрая хоббитячья задница. Плюсуй по-быстрому!

— Да замолкните, вы, наконец! — Мысленно стонал Талик, завязывая веревку под брюхом кобылы.

Кобыла рвалась и дёргалась, несмотря на то, что с двух сторон её держали под уздцы Силь и Баська. И Талик кобылку очень даже понимал: вампиродемон, царапающий брюхо крыльями, это — страшно. Даже оборотень, который прекрасно чувствовал настроение животного, подтвердил, что на привязке второго хоббита кобылка упадет в обморок. Прямо на их многострадальное тело и упадет. Но непривязанные хоббиты из седла или вываливались или самовольно сползали на горячо любимую землю.

— Силь! — Взмолился Талик вслух. — Привяжи второго, будь другом, а? Лошадь сейчас сбесится!

Кавайный всё-таки сжалился. Поморщился, но под кобылу полез. Вылез весь в глине и стал выглядеть несчастнее хоббитов.

— Сказка о попе и работнике его Балде. — Мысленно буркнул Витольд и процитировал: — «Что ж ты, бес, под кобылу полез?»

Длинноухий Силь и впрямь мог сойти за бесенка. Талик взял произведение на заметку. Пушкина, конечно, не очень пересочинишь, но из «Балды» и «Царя Салтана» он еще с младших классов помнил предостаточно:

— Ест за четверых, Работает за семерых; До светла все у него пляшет, Лошадь запряжет, полосу вспашет…

Дельное сочинение. А любовь и приключения возьмём из «Салтана». — Сообщил Талик план следующего выступления. — Но сочинять придётся заранее. А то реализуем непонятно что, и мучайся потом как с этими хоббитами!

— Три эльфийки под окном пряли поздно вечерком! —

тут же начал Витольд.

Демон поддержал его, оставив право разбираться с диалогом остроухих девиц писателю Золотову:

— Только вымолвить успела, Дверь тихонько заскрипела, И в светлицу входит к ним Грозный Тёмный Властелин. Во все время разговора Он стоял позадь забора…

М-да… Несолидно как-то. Властелин, а шастает по задворкам.

— Замечательно! — встрял маг. — Очень подходящее произведение! Вот, послушайте, как дальше удачно складывается:

В те поры война была. Властелин с женой простяся, На добра коня садяся, Ей наказывал себя Поберечь его любя. Между тем как он далеко Бьётся мощно и жестоко, Подступает срок родин. Сына Бог им дал в аршин!