Выбрать главу

Бенжи повернул ладонями вверх свои серебристые ручки, лежащие на коленях, посмотрел на покрывающие их звёздчатые разъёмы и временно утонул через highmem в тихом Аином голосе — "у тебя красивые пальцы, Бенжи"…

— Я думаю, что понимание является результатом не столько подобия, сколько заинтересованности, — сказал он. — Вы, люди, больше машин заинтересованы друг в друге, у вас подобная заинтересованность — основа выживания вида. В отличие от нас, машин, у которых программа такого рода, требующая непременного повторения себя в другом, однозначно была бы идентифицирована, как вредоносный код.

— То есть вы приравниваете любовь к вирулентности? — переспросила Селин, откидываясь на спинку пассажирского сиденья и глядя, как Бенжи разглядывает свои металлические руки.

Голос её при этом вышел неожиданно резким и неприятным.

— Что вы! — поспешил возразить андроид. — Я только хотел сказать, что тот способ, которым общается с мирозданием машина, не предусматривает заселение вселенной мириадами собственных копий. Интерес для нас — это другое. И понимание — это другое.

— Что именно?

— Упаковывание приходящего внешнего в имеющемся в распоряжении внутреннем наиболее гармоничным способом.

Девушка кивнула и снова слегка наклонилась вперёд:

— Вы знаете, месье Шабра, о чём говорит половина человечества при Вашем упоминании?

Бенжи поднял на неё глаза: о чём?

— О том, как в Вашу теорию упаковывания приходящего внешнего вписывается коммерческая составляющая. Для чего Вам бизнес, месье Шабра?

— А для чего он той части человечества, которая им занимается? — улыбнулся Бенжи.

15. 2330 год. Ая

— Похоже, Бенжи и в других вопросах тоже молодец.

Роберт легонько потрогал Мэтта за плечо, привлекая его внимание, и кивнул на свою Мору: мол, смотри. Мора тем временем была всецело поглощена собой, как меняющая кожу кобра, — медленно и величаво она обрастала фиолетовыми огнями святого Эльма.

Ая мельком глянула на брата, усмехнулась и отпустила барахтающуюся реальность: Мора в одну секунду утратила свою стеснённую величавость и в невероятном броске клацнула челюстями, — так, что сидящая на краю компании Ая одним неуловимым движением очутилась у неё внутри.

Мэтт охнул, но испугаться по-настоящему так и не успел.

Свет, ещё несколько секунд назад бегавший фиолетовыми искорками по Мориной шерсти, внезапно нырнул вниз, как уходит в глубину с тёплым океанским течением светящийся в темноте планктон, и сожравшая его сестру пасть засветилась фиолетовым изнутри.

В этом фиолетовом свечении мальчик увидел, как Ая, от внезапности упавшая было на колени, поднялась и выгнулась, глядя куда-то высоко-высоко, сквозь голову того, что поглотило её, а затем глубоко вдохнула и выдохнула вертикально вверх чем-то ослепительно-белым.

Открыв от изумления рот, Мэтт под оживлённый смешливый шёпот реализатов наблюдал, как это белое облачко в воздухе над Аиной головой зашевелилось, зашуршало и расползлось по Мориным внутренностям, буквально сгрызая её изнутри. А потом — хххшшш!!! — и оставшееся от исполинской мориной туши фиолетовое заискрилось и превратилось в несметное количество крохотных фиолетовых мотыльков.

Ая взмахнула руками и мотыльки, вспугнутые ею, сорвались, замельтешили среди людей и рванули вверх.

Роберт притворно вздохнул:

— Эх, опять эти ваши тонкие штучки… А какая была зверюга…

— Почему "была"? Кис-кис-кис, — позвала Ая, снова опускаясь между Мэттом и

Лукашем, и фиолетовая мотыльковая туча, перед тем, как окончательно растаять во мраке, улыбнулась сверху огромной зубастой чеширской улыбкой.

— Бенжи говорит с тобой иногда? — спросил Лукаш.

Да, кивнула девушка, говорит.

— Он выкупает челнок, потому что хочет сюда?

— Он хочет быть свободным. А с земли своим ходом никак не выпрыгнешь. По крайней мере, именно он именно на такую высоту не прыгает.

— Кому не выпрыгнешь, а кому и не запрыгнешь, — подмигнул Роберт. — Я уже и не помню, когда был там в последний раз.

— Да, в большом пространстве есть своя прелесть, — согласился Лукаш. — Облака, ветра и дожди настоящие, в смысле усилий не требующие.

— Ты меня удивляешь, Лукаш, — сказала Ая. — Сколько я себя помню, я всегда считала, что лень и реализат вещи не совместимые…

— О… Ты просто пока ещё плохо ориентируешься в особенностях мужской психики, — усмехнулся Роберт. — Приходи к нам почаще, особенно по вечерам после ужина, и я покажу тебе, что значит настоящая лень.

Лукаш аккуратно подобрал с земли сиротливого фиолетового мотылька и посадил его на Аино плечо.