Эмиль Золя обращался к критической литературе о Бальзаке тридцати-сорокалетней давности. Например, к статьям забытого уже критика Шод-Эга, который видел в Бальзаке «фальшивый метеор», рано угасший, и в связи с его именем вспоминал то романистку XVII века м-ль Скюдери, «от которой он унаследовал болезненную плодовитость», то патологическую фигуру маркиза де Сада. «Что за странная мысль вытаскивать на свет его детский лепет?» — спрашивал Эмиль Золя и сам же отвечал: но «сколько в наше время насчитывается этаких Шод-Эгов»[28]. И не ошибался.
В наиболее известных исследованиях бальзаковского творчества, созданных современниками Золя, также весьма заметно стремление преуменьшить значение «Человеческой комедии». Существенными своими сторонами работы Эмиля Золя о Бальзаке полемически обращены против концепции, например, Ипполита Тэна, который под покровом признания таланта Бальзака отрицал гуманистическую сущность его творчества. «Открытую любовь к человеческому безобразию» видел он в произведениях Бальзака. «Идеала нет у натуралиста, — писал Тэн, — тем более его нет у натуралиста Бальзака… Ему недостает истинного благородства; его руки, упражняющиеся в анатомических препаратах, грязнят деликатные и чистые вещи; безобразие он еще больше обезображивает… Он торжествует, когда ему приходится изображать низости… не испытывает никакого отвращения к подлости..»[29]. Точку зрения Тэна, изложенную в цитируемой статье «Бальзак» (1858 г.), включенной в 1865 году в книгу «Новые исторические и критические опыты», разделяли многие.
Можно ли утверждать, что Эмиль Золя, выдвинувший принципиально иную концепцию творчества Бальзака, чем все упомянутые, был совершенно одинок во французской критике?
Факты истории литературной критики показывают, что уже в середине 60-х годов намечен был другой подход к бальзаковскому наследию, исторически оправданный и несравненно более справедливый, чем пристрастные оценки официальной критики.
Левый журналист Жюль Валлес — одна из самых ярких фигур республиканской оппозиции против Второй империи, выдающийся публицист и литератор — выступил с лекцией о творчестве Бальзака. Она состоялась 15 января 1865 года в парижском зале для публичных чтений — казино Каде. Запись этой лекции отсутствует, и о ней можно судить лишь по материалам косвенным. Но и в этом случае можно составить представление о выступлении Валлеса, как о событии крупном, которое в восприятии творчества Бальзака открыло новые аспекты и показало высокую социальную ценность писателя.
В третьей части автобиографической трилогии Валлеса «Жак Вентра» — романе «Инсургент» — автор говорит и об этой лекции, как об одном из эпизодов своей политической борьбы. Все же самых существенных сведений — о содержании лекции — роман дать не может. Валлес передает атмосферу в зале во время лекции, реакцию публики, свои ощущения: «Это была почти борьба с оружием в руках»[30]. Но купюры, сделанные при печатании романа в журнале «Нувель ревю», очевидно, коснулись и состава лекции. Хотя Валлес высказывал свое недовольство неполнотой подцензурного варианта, пропуски в тексте не были восстановлены издателем Шарпантье и в отдельном издании романа в 1886 году.
Однако лекция Валлеса о Бальзаке была настолько заметным явлением, что получила в свое время отклик в прессе: впечатления от нее сохранили и некоторые современники Валлеса. Поэт и драматург Жан Ришпен, присутствовавший в этот день в казино Каде, писал, что Валлес в связи с творчеством Бальзака «развернул свои крайние теории». В стиле «неслыханно едком» этот «исступленный оратор, жестикулирующий, как боксер», нападал на все общественные институты: семью, собственность, порядок, религию; он «громил современную цивилизацию» и водружал на ее развалинах «знамя социальной республики», ошеломляя аудиторию блестящими парадоксами и смелыми идеями. «Полиция вообразила, что это бунт, и закрыла собрание».
В довольно подробном отчете, помещенном в газете «Тан» 18 января 1865 года, через три дня после лекции, взгляд Валлеса на творчество Бальзака вырисовывается яснее. Отдав должное красноречию и независимости суждений лектора, корреспондент пишет: «Тезис г. Валлеса следующий: роман — единственная литературная форма, в которой писатель может проследить развитие страсти и чувства и всесторонне обрисовать во всей правде человеческую натуру. В области романа Бальзак был и остается общим учителем». Среди «новых и смелых мыслей» этого выступления газета отмечает следующую: «Вопреки своим собственным взглядам, несмотря на то, что он роялист, католик, сторонник власти, Бальзак, по г. Валлесу, великий революционер. Отличительное свойство нашей эпохи — анализ, изучение, и вот творчество Бальзака является наиболее полным применением этого».