Ездили с нами в бухту и друзья друзей, и моя подруга, и подруга подруги, которая потом стала режиссером на телевидении. Недавно смотрела её серию передач по «Культуре». Каким-то образом наша бухта помогла многим, кто в ней побывал, принять жизненно- важные решения, сделать свой выбор в жизни. Было ли от этого хорошо другим, это уже другой вопрос.
Итак, я решила связаться с Сэмом, который открывал список участников экспедиции. Поскольку на мою «емелю» он так и не ответил, я взяла его телефон у Юры Северина, ангела-хранителя нашего школьного сайта. Он вкратце поведал, что Сэм живет с дочкой Наташей, работает программистом, но из дома никуда не выходит. Сын его жены от первого брака живет в Москве. Дочка — врач, ей 28 лет, не замужем. Моему Алеше — 32, и он все еще не женат, хотя от невест отбоя нет, — подумала я.
В ответ на мой звонок ответил женский голос — Наташин, как я и предположила. Я вдруг почувствовала себя на удивление глупо, уже пожалела, что ввязалась в эту авантюру. Через несколько секунд, которые мне показались вечностью, я услышала Сэма. В его по-прежнему таком знакомом голосе не было никакого удивления, а тем более волнения, очевидно, Юрик предупредил его о моем звонке. Я выразила запоздалые соболезнования по поводу смерти его жены и кратко изложила ему предложение моих знакомых организовать экспедицию в Керчь.
Сэм опять не выразил никаких эмоций и сказал, что должен посоветоваться с дочкой. Я намекнула, что присутствие врача в составе экспедиции будет весьма желательным. Договорились, что Наташа сообщит мне об их решении. Возможно, что сказалась наша совковая страсть к халяве (участники экспедиции должны были оплачивать только свое питание), а не романтические воспоминания о нашей поездке в бухту, но вскоре я получила согласие Сэма. Наташа вызвалась его сопровождать.
Связаться с Шурой не представляло никаких проблем. Мы часто обменивались звонками по «Скайпу» и виделись, когда я бывала в Питере. Шура всегда приходил мне на выручку в разных жизненных ситуациях, устраивал сына на практику на их фирму, помогал хоронить отца, каждый год возил мою маму на дачу на своей машине, пока Алеша не приобрел свою. Его жена Галя, умерла несколько лет назад, и я как могла, старалась его поддержать, находясь за сотни километров. Несколько раз звала его приехать, сначала в Лондон, потом в Будапешт, но он всегда находил предлог отказаться. Но теперешнее мое предложение о поездке в Керчь он принял сразу. — Ирка, ты молодец! Я уж думал, что никогда туда больше не выберусь, — как всегда лаконично отреагировал он. Правда, попросил уточнить время поездки, поскольку должен был согласовать свой отпуск с начальством.
Шура вызвался связаться с Сурком, которого тоже долго уговаривать не пришлось…Он уже целиком был занят воспитанием внуков, иногда подрабатывая ремонтом компьютеров, и улаживать проблему с отпуском ему было не надо. Мой сын неожиданно выразил желание ехать с нами. Он уже давно увлекался подводным плаванием, каждый год ездил на Красное море. Но на этот раз был готов изменить свой традиционный маршрут.
Время начала операции приближалось на удивление быстро. Решили лететь в Крым в конце мая, когда еще не очень жарко. По договоренности с Марио я заказала авиа билеты на всех членов экспедиции и гостиницу в Керчи. Обещанный спонсор должен был возместить мои расходы. Пока искала гостиницу на Интернете, нашла много интересных деталей к портрету современной Керчи. Перед любой своей поездкой я вначале совершала виртуальный тур в место моего назначения.
Купальный сезон на Азовском море длится с мая по октябрь, температура воды достигает 28 градусов. На мысе Опук, на месте бывшего военсовхоза, в первозданных степях, чудом сохранилась колония розовых скворцов, которые не встречаются больше нигде в мире. Оказывается, Багеровский винсовхоз до сих пор производит недорогие сухие и крепленые вина, а рыболовецкие артели и рыбколхозы промышляют осетров, бычков, хамсу и знаменитую керченскую сельдь! Ту самую, которую Александр Галич обессмертил в своей песне, «Право на отдых, или баллада о том, как я навещал своего брата, находящегося на излечении в психбольнице в Белых Столбах». Эту песню я впервые услышала от Сэма, который исполнял её речитативом: «Первача я взял ноль-восемь, взял халвы, пива рижского и керченскую сельдь, и отправился я в Белые Столбы, на братана, да на психов поглядеть…»
В Керчи, помимо селедки, я обнаружила два театра, четыре гостиницы эконом-класса, семнадцать ресторанов, баров, кафе и клубов и три детских дома — цена перехода к рыночной экономике….Церковь Иоанна Предтечи, о которой упомянула Оля, сохранилась с периода X–XI веков — расцвета Тмутараканского княжества. Оказывается, было такое — со столицей на месте современной Тамани. Что же, имеем право на отдых в окрестностях Тмутаракани! Проверила, стоимость бутылки пива на Украине, как показатель благосостояния народонаселения. Оказалось, что бутылка импортного пива стоит примерно 35 рублей, а бутылка такого украинского пива, как «Оболонь бархатное», которое я и намеревалась попробовать, стоит 20 рублей. Но эту диспропорцию сейчас собираются устранить путем повышения цен на национальную продукцию.