Замечал я, правда, за ней и некоторые странности. Например, к зиме купила она себе шубу, принесла домой, повесила в шкаф и даже имя ей дала, Сьюзи, как кошке. Иногда, конечно, бывало, что Вики расстроена была чем-то, чаще всего, как я понял по телефонным разговорам, из-за работы. Ей хотелось не только больным детям в её больнице помочь, но чтобы как можно больше её русских коллег научились методам физиотерапии, которыми в Англии пользуются.
Начальство её поддержало, и вскоре она развернула программу обучения для специалистов города и области. А уж от благодарных родителей, чьим детям помогла Вики, просто отбоя не было. Время пролетело быстро, и через год моей подопечной предстояло уезжать домой. Она обещала всем своим друзьям и коллегам, что обязательно вернется, и будет искать средства, чтобы продолжать программу обучения физиотерапевтов. И, правда, потом я её ещё несколько раз видел, она каждый раз заходила меня проведать, когда приезжала.
Следующим обитателем моей квартиры оказался Энтони, Тони, волонтер из Уэльса. Я сразу по запаху понял, что его появление не предвещает ничего хорошего, и точно, курильщик оказался. Он был социальным работником и должен был работать в центре реабилитации наркоманов. Может он и был хорошим работником, но в быту оказался просто неряхой и грязнулей. Прибирал квартиру немного только когда знал, что кто-то прийти должен. Но самое неприятное было то, что у нас в квартире появились лягушки.
Кто-то додумался подарить ему по какому-то поводу двух белых лягушек. Это что же, у англичан такой юмор? Тони их в трехлитровую банку из-под огурцов поместил. А я, конечно, пока его не было, пытался их оттуда изловить, но не смог.
А к тому же этот Тони и себе толком ничего не готовил, все больше пиво «Балтика» № 3 пил, а мне консервы и молоко покупать забывал, или денег жалел. Хорошо Алекс ему напоминала, когда по телефону с ним разговаривала или заходила. Вики хоть и была вегетарианкой, и мне мало перепадало остатков от её еды, но мне исправно покупала кошачьи консервы. Организация выплачивала волонтерам небольшое ежемесячное пособие и оплачивала их жилье и проезд в Россию и обратно. Так что они сюда не из-за денег ехали, так Алекс объяснила Люде. Но хорошо, что мне недолго его общество терпеть пришлось.
Зима на Урал приходит на удивление быстро. Только успеют лужи на улицах затянуться первым ледком в начале ноября, считай, зима уже не за горами. Волонтеры все удивлялись, что зимы здесь такие настоящие, снежные, солнечные. Англичане обычно всю одежду зимнюю покупали здесь, как Вики. А для Тони, похоже, зима оказалась полной неожиданностью. Что же он думал, что здесь персики цветут круглый год?
Помню, Люда как-то книгу об Англии читала, «Корни дуба», моего тезки, Всеволода Овчинникова. Там говорилось, что англичане не топят в доме, чтобы закалять характер своих отпрысков…Это уж, прошу прощения, из области «фэнтези»! Не топили, особенно в богатых домах, потому что дорого было отапливать углем большие дома…Вот и нашли объяснение…Сейчас правда тоже отопление дорого, цены все время ползут…Да и про затычки для раковин вроде Овчинников писал, удивлялся…А что там непонятного? Оплата за воду-то по счетчику, вот и экономят…
Мне это все уже позднее мой друг английский пони, Руби, объяснил… Его дед, Нельсон, служил в имении Марлборо, родовом гнезде Черчилля. Он-то уж знал, почем фунт угля, как раз уголь и возил…Может, Черчилля и закалило спать в холодной комнате. Но, судя по Тони — либо он рос в тепле, либо отсутствие отопления не закалило его характер…А насчет здешнего центрального отопления — все волонтеры удивлялись, что так тепло в квартирах зимой, правда, ближе к весне, когда тепло становилось, нельзя его самому отключить.
Слышал, как он другим волонтерам жаловался на холод, и что все по-русски вокруг говорят, а он, бедняга, не понимает. На работе волонтеры с переводчиками работали, организация их труд тоже оплачивала. Но и в быту, обычно, переводчики старались им помочь, как могли. Ну и язык, конечно, волонтеры учили, так что многие довольно быстро могли объясняться со своими коллегами и друзьями. А Тони, похоже, ленился языком заниматься.