- Блин, ты точно не выспался сегодня! – пощелкал пальцами перед лицом Ридуса озабоченный состоянием друга Эндрю. – Сесилия тебе что-то сказала? Или Даниела? Не молчи!
Вытерев тыльной стороной руки льющийся со лба пот, Норман покачнулся, но устоял на месте. Подняв на обеспокоенного Линкольна потерянный взгляд, он готов был выпалить ему все, что наболело, все, что его тревожило. Сказать про изменившую ему Даниелу, признавшуюся в этом так легко. Сказать про то, о чем умолчал ночью, не решившись озвучить вслух слова Сингли о его хилых успехах на постельном поприще. Сознаться в том, что он чуть больше двух часов назад поимел возжелавшую его модель, а заставший его на месте преступления Мингус сбежал? Сложно было подобрать выражения, в которых хотелось все это описать. Да и делить свою боль, пусть и с волнующимся за него человеком, вываливая все это на него, не хотелось, вот только язык, кажется, жил своей собственной жизнью, не прислушиваясь к посылам мозга.
- Я спал с Сесилией. Мингус узнал и сбежал к Даниеле, – прохрипел Норман.
- Подожди… Подожди… – услышав такие новости из уст друга, отшатнулся Эндрю, прекратив касаться его в попытке взбодрить. – Ты что? А Мингус что?
- Эндрю, не вынуждай меня повторять, – взмолился Ридус, морщась от вернувшейся головной боли.
- Нет, я все слышал и, кажется, с трудом, но понял, – устав от глупостей своего более взрослого друга, почесал подбородок Линкольн, продолжая чуть более ехидно, чем следовало бы: – вот только не могу взять в толк, как ты все это допустил?
- Я не знаю, – всплеснул руками уязвленный его тоном Норман. – Так получилось? Оно само? Какой ответ тебя больше устроит?
- Что ты был дураком! Что такого больше не повторится. И что ты сделаешь все, чтобы вернуться в семью, – загибая пальцы, начал перечислять Эндрю, уже не зная, как достучаться до Ридуса, привыкшего всегда полагаться только на себя.
Заорать на Эндрю, извещая его об измене Даниелы? Нет, вряд ли. Конечно, он никому не расскажет. Но не было никакого желания выставлять себя полным идиотом, не осилившим удержать рядом с собой ту, которая, кроме него, больше никого и никогда не замечала. Он сам оттолкнул ее, сам позволил ей упасть в руки Кантилльо, сам не уследил за этим чертовым телефоном, пустив Сингли в свой трейлер. Только он… Боже, он уже даже находил поступку Даниелы оправдания, виня только себя, неужели хоть что-то в голове благодаря новой волне боли встало на место?
- Хорошо, – согласно кивнул Норман сразу на все заданные вопросы.
- Что хорошо? – встряхнул его Эндрю, пытаясь заглянуть в глаза друга и увидеть в них хоть что-то, дающее надежду на то, что у него все наладится.
- Тогда плохо? – нахмурился Норман, скидывая руки Эндрю с плеч и отступая. – Чего ты от меня хочешь? Мне рвануть за Мингусом и притащить его сюда? Схватить Дани за волосы и приволочь следом? Выкопать в окрестностях Лос-Анджелеса ямку и захоронить в ней Кантилльо?
- Ну, как вариант, – улыбнулся Эндрю, не зная, что предложить и как помочь. – Только можно обойтись и без исчезновения Хосе.
- Да пошел ты! – беззлобно буркнул Ридус, сделав еще один шаг в сторону своего трейлера. Подумав, что на сбор вещей он дал Сесилии уже достаточно времени, и не обнаружит ее снова в неглиже, Норман решил вернуться к себе.
- И не подумаю! – притянув к себе Нормана, Эндрю обнял его, подбадривая. – Через два часа репетиция, помнишь? Сможешь взять себя в руки? Каннибалы не дремлют. И нам нужен Дэрил Диксон, который своими широкими плечами закроет всех остальных, спасая!
- Придурок! – коротко хохотнул Норман, отодвигаясь. – У меня трагедия, блин, а ты ржешь!
- У вас общий ребенок, Ридус. Она любит тебя. Ты любишь ее. Мингус любит вас обоих. Если упустить в разговоре с Дани то, что ты спал с Сесилией, то…
- То ты хренов сказочник, Линкольн.
Было удивительно зайти в свой трейлер и никого там не обнаружить. Пустая кровать, отсутствующая сумка Сингли, полная, пусть и не расслабляющая, но все же тишина. Скинув ботинки и устроившись на пропахшей духами Сесилии кровати, Норман старался глубоко не вдыхать этот запах, приносящий лишь еще больше головной боли. Не помешало бы поменять белье, подумал он перед тем, как провалиться в сон.
Репетиция прошла почти успешно: никто не забывал свой текст, все запомнили свои основные действия, и только Ридус, время от времени косящийся на продолжающий молчать телефон, выводил режиссера из себя. Ему хотелось выдать угрюмому и нелюдимому «Дэрилу Диксону» пару подзатыльников, возвращая его, вместе с разбегающимися мыслями, на съемочную площадку. Только благодаря паре успокаивающих слов от заботливого Линкольна, Нормана никто не трогал, и окружающие лишь изредка напоминали, где он все же находится.
Долгий день, наконец-то, закончился и, приняв прохладный душ, Ридус, набравшись сил, сменил постельное белье и упал на кровать с телефоном в руках, снова и снова надеясь дозвониться до сбежавшего от него сына. Ничего нового. В трубке опять попросили его оставить сообщение после сигнала, но разве Мингус будет слушать?
Прикрыв глаза, Норман глубоко вдохнул очистившийся от не особо приятного запаха воздух и задремал. Из сна его вырвала мелодия любимого звонка и имя Даниелы, высветившееся на экране.
- Привет. Прости, разбудила? – ее далекий голос казался таким родным и близким.
- Нет, – придал своему голосу бодрость Норман, присев на кровати и облокотившись на спинку.
- Я только что встретила Мингуса в аэропорту. Он весь какой-то дерганный. Но что бы я ни спросила – он молчит. Ты ведь не сказал ему то, что сказал мне утром?
- Нет, – еле вспомнив свою угрозу, ответил Норман. – Есть другая причина.
- Скажешь?
- Нет. Дани, я… то, что я наговорил тебе, я не сделаю этого, обещаю, – переборов самого себя, признался Норман. Он ведь просто хотел напугать ее, больше ничего.
- Дани, ну где ты там застряла? Алекс, кажется, голодная, да и Мингус требует тебя, впервые отказываясь от пиццы.
Счастливый голос Кантилльо на заднем плане говорил о том, что он сейчас заменил его, что он вместо Ридуса выполняет обязанности отца и мужа, что его девушка в чужом доме, с другим мужчиной, а он здесь…
- Прости, нужно идти, – извинившись, пробормотала Даниела еле слышно и, попрощавшись, сбросила звонок.
Второй телефон за месяц полетел в противоположную стену, разбившись вдребезги и засыпав осколками всю ближайшую мебель. Кто-то тихо поскребся в дверь, Норман перевел взгляд на вход, в котором застыла Сесилия, всхлипывая и вытирая текущие ручьем слезы вымазанной в чем-то ладонью.
- Меня ограбили, – промычала она, заходясь в новом плаче.
========== Часть 35 ==========
Ненавижу людей, которые напускают на себя таинственность.
Лорел Гамильтон «Смеющийся труп»
Этого еще не хватало для полноты счастья в его жизни: заходящаяся в плаче и соплях Сесилия, либо так отлично умеющая притворяться, либо действительно одна из самых невезучих особ на планете. Почему именно она досталась ему? Почему его Даниела сейчас достается другому, не заслуживающему такой радости, мужчине? Тяжело вздохнув, Норман поднялся с кровати, двинувшись в сторону мнущейся у двери Сесилии, с тоской ожидающей от него какой-нибудь реакции.
- Ну что, так вот взяли и обокрали? – посмотрел он на нее с легким сомнением.
- Угу. И чемодан, и сумочку. Хорошо, что документы и телефон были в куртке, – сквозь полуулыбку всхлипнула Сингли.
- Нда… – протянул Ридус, тщательно обдумывая дальнейшие свои действия.
Что за невероятная модель, умудрившаяся влипнуть в неприятности именно в его городе? Почему все не могло произойти уже по прилету в Нью-Йорк? Он бы тогда просто сочувственно покивал в телефонную трубку и пообещал ей, что все наладится. А что теперь? Она стояла перед ним: продрогшая, будто долго не решалась войти к нему, уверенная в том, что он ее снова выставит, а он, прищурившись, разглядывал ее, до сих пор не веря. Не веря в ее наигранную, но свято веря в свою вечную невезучесть.