— Ях! Ях!
— Молодец, Спот. А теперь слушай внимательно.
— Ях! Ях! — обрадовался Спот и восторженно запрыгал на месте.
— Пожалуй, я выпью маленькую кружку очень холодного эля. Принеси целый кувшин — вдруг моя жажда окажется сильнее, чем я думаю. И принеси еще кусок сыру размером ровно с крышку кувшина. И хлеб. И спроси Принцессу, не хочет ли она ко мне присоединиться.
— Ях! Ях! — ответил Спот и кинулся выполнять поручение.
Кедригерн с нежностью посмотрел ему вслед. Тролли не подарок, это правда, но если взять их в дом детьми и как следует воспитать, то из них выходят преданные слуги. И мышей замечательно ловят. Приличных манер за столом от них, конечно, не дождешься, но нельзя же получить все сразу!
Кедригерн опять улегся на подушки, закрыл глаза и испустил вздох тихого удовольствия. «Вот это подходящая жизнь для разумного человека, — умиротворенно подумал он, — не то что какая-то чертова алхимия».
Чем она так привлекательна? Последнее время все просто помешались на ней, превозносят ее до небес! Но для него алхимия — всего лишь много дыма и вони, а еще ужасная путаница и напыщенный язык рассуждений о предметах, в которых никто ничего не понимает, но о которых каждый чувствует себя обязанным высказаться с авторитетной серьезностью. Но, несмотря ни на что, алхимия, по-видимому, входила в моду. Юные таланты больше не интересовались традиционным волшебством. Их манила только алхимия.
«Еще одна примета нашего времени», — подумал Кедригерн. А времена наступили тяжелые: с востока совершают набеги варвары и сжигают церковников, церковники предают анафеме и сжигают алхимиков, а алхимики сжигают все, что им под руку попадается, в безудержном желании превратить свинец в золото. Дым, стоны и разрушения — вот что притягивает сегодня людей.
Но не Кедригерна! Он все дальше и дальше углублялся в изучение магии преодоления времени и уже неплохо владел колдовскими приемами. Несколько раз он посетил будущее и наладил устойчивую связь с некой точкой во времени, хотя и не был до конца уверен, что это за точка. Он даже сумел принести из этого неопределенного будущего несколько любопытных предметов для дальнейшего изучения. Безусловно, еще предстояло много работы… но у него будет для этого время… много работы…
Кедригерн погрузился в легкую дремоту и вдруг, нахмурившись, проснулся — на него упала чья-то тень. Он открыл глаза и увидел перед собой громадную неуклюжую фигуру, заслонившую ему солнце.
Через мгновение глаза волшебника привыкли к свету, а еще через мгновение сознание вернулось из мира снов в реальную действительность, и тут он понял, что перед ним один из тех, с кем, как он надеялся, ему никогда в жизни не придется столкнуться.
Этот человек был в два раза выше волшебника и в четыре раза толще. У него были могучие плечи, а обнаженные руки напоминали стволы старого граба. Торс и мощные ноги скрывались под звериными шкурами. Крошечная голова располагалась прямо между богатырскими плечами, без всякого намека на шею. От него несло прогорклым животным жиром и застарелым потом. Это был варвар. А варвары с волшебниками не дружат. Да они вообще ни с кем не дружат, если уж на то пошло.
— Это дорога к вершине Молчаливый Гром? — спросил варвар. Его голос напоминал камнепад где-то глубоко в пещере.
— Да, верно, — вежливо ответил Кедригерн и указал налево. — Идите по тропе наверх. Если поторопитесь, доберетесь до вершины засветло. В такой чудесный день оттуда открывается замечательный вид. Я бы предложил вам чего-нибудь освежающего, но…
— Ты колдун? — пророкотал варвар.
Когда задавали вопрос такого рода, торопиться с ответом не следовало. Слишком много слонялось по свету людей, зараженных уверенностью в том, что убийство колдуна является благородным деянием. Кедригерн знал, что все шло от церковников. Они всех ненавидели. Одинаково проклинали варваров, алхимиков и волшебников во время приступов наводящего ужас рвения и потрясающе убогой умственной деятельности. Как бы то ни было, этот субъект вряд ли следовал приказам священников.
— Колдун? — повторил Кедригерн, прищуриваясь. — Правильно ли я вас понял? Вы интересуетесь местопребыванием некоего колдуна?
— Ты колдун? — спросил варвар еще раз, точно так же, как раньше.
Кедригерн почувствовал беспокойство. Не из-за огромных размеров варвара, не из-за его уродливости, даже не из-за его внезапного появления в этом укромном местечке, куда волшебник удалился от мирской суеты, чтобы без помех заниматься своими изысканиями и наслаждаться обществом Принцессы. Нечто неуловимое, эффект ложного присутствия. У него было жуткое ощущение, как будто рядом находится его собрат, но это полный абсурд! Стоявшее перед ним существо не было волшебником.
— Забавно, что вы спрашиваете, — задумчиво ответил Кедригерн. — Это свидетельствует о наличии пытливого ума, о чем не догадаешься сразу, судя по вашей внешности и манере держаться. — Произнося монолог, волшебник тихонько засунул руку за спину, чтобы произвести манипуляции, необходимые для заклинания на защиту от холодного оружия. — Большинство людей считает, что волшебник ходит в длинном плаще, покрытом каббалистическими символами, носит колпак и еще у него белая борода должна висеть до коленей. А на мне, как видите, обычная одежда: добротные домотканые брюки и рубашка, нет никакого головного убора; и я чисто выбрит. Соответственно, случайный прохожий скорее всего примет меня за честного торговца или мастерового, который выбрал уединенную жизнь вдали от своих собратьев, в то время как на самом деле я являюсь экспертом в искусстве редком и благородном.
Кедригерн очень надеялся, что этот верзила не захочет размозжить ему голову дубиной, пока он не перейдет к следующему защитному заклинанию. Когда имеешь дело с подобными людьми, даже с помощью магии трудно подготовиться ко всем возможным последствиям.
Маленькие, близко посаженные глазки варвара, черневшие из-под нечесаных жирных волос по обе стороны бесформенной глыбы носа, не отрывались от Кедригерна. И в этих глазах не промелькнуло ни искорки понимания.
— Ты колдун? — повторил гость.
— Колдун, — сдался Кедригерн. — А ты кто?
— Мой Бурок, — сказал варвар и с гордостью стукнул себя кулаком в грудь.
— Плохи дела, — пробормотал Кедригерн.
Бурок был варваром из варваров, известным по всей стране как Бурок Отморозок. Он заслужил еще и такие прозвища: Мясник Мира Божьего, Кулак Сатаны, Факел Страшного Суда и разные другие «титулы», символизирующие жестокость и беспощадность. Ходили слухи, что Бурок разделил все человечество на две категории: враги и жертвы. Врагов он убивал на месте. Жертв — только когда больше не находил им применения. Третьей категории для него не существовало.
Глядя в это испещренное бледными шрамами лицо, лишенное всякой мысли и всякого выражения, Кедригерн вспомнил все, что когда-либо слышал о Буроке. Лицо варвара напоминало ему дешевый глиняный горшок, который разбили на мелкие кусочки, а потом впопыхах склеили. Но было одно отличие: глиняный горшок смотрелся бы гораздо одухотвореннее.
— Ты ходить с Буроком, — заявил варвар.
— О нет, ни в коем случае. Ваше предложение открывает новые возможности, но, боюсь, убийство, грабеж и насилие не для меня. У меня больше получается работать с книгами. И я уже не такой прыткий, как раньше. Хотя очень любезно с вашей стороны предложить мне это. А теперь будет лучше всего, если вы поспешите, — завершил свою речь Кедригерн, торопясь с дополнительным заклинанием против насилия неопределенной природы. Покончив с ним, он почувствовал себя надежно защищенным от любого кровожадного каприза Бурока.
— Бурок находить золотая гора. Нужно колдун.
— Что?
— Гора золота. Гора заколдовать. Ты расколдовать. Делить сорок на сорок, — разразился Бурок потоком красноречия.
— Пятьдесят на пятьдесят, — поправил его Кедригерн.
Взгляд Бурока остекленел. На мгновение варвар застыл. Потом кивнул крошечной головой и согласился:
— Пятьдесят на пятьдесят.