Пурса: Истинно, насколько это возможно во сне. Причина, по которой некоторые из твоих уроков прощения оказываются такими сложными, в том, что твое подсознание помнит плохие отношения, которые были у тебя с другим человеком в прошлой жизни, так что ты настроен на сильнейшее подсознательное сопротивление тому, чтобы простить его в этой жизни. К тому же постоянно возникает сопротивление тому, чтобы отказаться от своей личной идентичности, потому что эго ощущает, что если ты практикуешь прощение, то это конец. У всех есть такие отношения из прошлой жизни, и воспоминания подсознательные. Вот почему настолько труднее простить конкретные отношения ненависти, чем конкретные отношения любви.
Гэри: Легко прощать конкретную любовь — семью, друзей и возлюбленных — просто потому, что ты их любишь. С другой стороны, конкретная ненависть, люди, которые тебе не нравятся, — что ж, ты никогда не простишь этих ублюдков, потому что они этого не заслуживают. Но ты считаешь, что люди, которых ты любишь, заслуживают только хорошего. Поэтому даже если член твоей семьи кого-то убил, ты будешь в зале суда искать способы вытащить его. Однако настоящие любовь и прощение никого не исключают. Они применяются к каждому. Они не конкретные, а универсальные. Их целостность и делает их настоящими.
Пурса: Да. Но что, если бы ты действительно понимал, что эти тела не такие уж особенные, хотя бы если посмотреть на то, какое их количество занимали ты и близкие тебе?
Гэри: А сколько тел я занимал?
Артен: Тысячи.
Гэри: Ты говорил что-то о тысячах жизней во время прошлого посещения, последнего в первой серии, но мне кажется, что это ужасно много.
Артен: Правда? Хочешь на них посмотреть?
Гэри: О чем ты?
Артен: Сядь покрепче, брат мой. Сейчас тебе сорвет крышу.
Гэри: Ой. Не уверен, что мне нравится, как это прозвучало.
Примечание: то, что произошло после этого, заставило меня ахнуть. Артен и Пурса начали стремительно менять тела прямо передо мной. Пурса стала чернокожим мужчиной, а Артен — пожилой женщиной. Они оставались такими две-три секунды, чтобы я успел рассмотреть, а потом поменялись снова. На этот раз Пурса была девочкой-подростком, лет семнадцати, а Артен — мальчиком примерно того же возраста, что отражало двойственность мужского и женского начала. Все тела выглядели совершенно реальными, как и другие тела Артена и Пурсы. Внезапно они начали меняться еще быстрее. За минуту передо мной пролетело два потока тел, которые отражали бесчисленные реинкарнации, разные по форме, в одежде разных временных периодов. Потом я вспомнил, что спрашивал у меня Артен: «Хочешь на них посмотреть?» И тут до меня дошло. Все эти тела были мной! Они показывали мне все мои разные реинкарнации, тысячи реинкарнаций.
Стремительный парад тел гипнотизировал. Я чувствовал, что меня почти затягивает в поток форм, словно я мог присоединиться к Артену и Пурсе и тоже начать менять тела. Потом я осознал, что уже меняю тела на протяжении всего существующего времени, и именно поэтому я оказался здесь и сейчас. Внезапно идея того, что я — «Гэри», показалась мне намного менее значительной. Если я пережил кажущиеся реинкарнации во все эти тела, то насколько особенным можно считать то, в котором я кажусь существующим сейчас? Артен и Пурса продолжали меняться. По комнате как будто прокатился водоворот энергии, собиравшийся вокруг дивана, на котором они сидели. Тела летели одно за другим, и временами появлялись такие, которые выглядели не вполне человеческими, хотя были определенно гуманоидными. Интуитивно я догадался, что это инопланетные формы жизни, но они мелькали так быстро, что я не мог рассмотреть их как следует. Большинство тел были мужчинами и женщинами (и людьми неопределенного пола), разных форм, размеров и цветов: молодые и старые, дети и старики, хорошо одетые и практически обнаженные. Казалось, что прошел час, пока этот поток — стремительный голографический поток кажущихся реальными телесных образов — внезапно остановился, и Артен и Пурса снова появились на прежних местах.
Гэри: Эй, постойте! Отмотайте на одно!
Примечание: Пурса стала идеальной копией моего тела, каким оно выглядит сейчас, но Артен исчез.
Гэри: Где Артен?
Пурса, выглядящая как Гэри: Хорошая попытка, но тебе еще не время знать, кем был Артен в этой жизни. Мы поговорим об этом позже.
Гэри: Ладно, ладно. Можете отмотать еще на одно тело?
Примечание: Пурса изменилась снова и стала выглядеть мужчиной примерно тридцати лет, а на месте Артена появился другой мужчина. Благодаря воспоминаниям, которые остались у меня после визитов Артена и Пурсы, я понял, что вижу перед собой Фому и Фаддея, которых позже назвали святыми. Самой заметной их чертой, помимо очень добрых лиц, было то, что они выглядели намного ниже ростом, чем нынешние люди. Мне недолго позволили смотреть на них, потому что Артен и Пурса быстро вернулись в форму тел, в которых они провели свои последние жизни, которые пришлись на наше будущее. Отчасти понять это помогает идея о том, что время голографическое: прошлое, настоящее и будущее происходят одновременно, и, согласно Курсу, все уже закончено. Но нам нужно выучить свои уроки, чтобы сделать это реальным в своем опыте.