– Хм, – сказал Кир, – что-то у меня предчувствия нехорошие.
– Как так? – Сергей не повернулся, продолжая глядеть в окно. – Или ты не всеведущ?
Кир шумно вздохнул:
– Да брось ты, Сергей. Ну какой из меня бог?
– Уж какой получился. – Сергей обернулся. – Как рассказик?
– Во! – Кир улыбнулся и показал большой палец. – Растешь на глазах, чес-слово. Прошлый рассказ был интересный, но такой… обычный. Язык клевый, но идей маловато. А этот… ну совсем другое дело. Не Хэмфри, конечно, и даже не Боркис, но близко. Если ты как писатель такими темпами развиваться будешь, то еще три-четыре рассказа – и Нобелевка у тебя в кармане.
– В каком кармане? – равнодушно спросил Сергей.
Кир смутился:
– Ну – у нас в кармане. Да ладно, скажи еще, что тебе неприятно будет, если твое произведение Нобелевскую получит?
Сергей молча пожал плечами. Кир скептически хмыкнул и продолжил:
– Я в рассказе только одного не понял: чего это он рваный такой, кусками? Нет, это я не критикую, наоборот, – прикольно, типа притчи. Мне просто интересно, это ты специально так сделал или просто пока не дописал?
– Не знаю еще. Сам пока не решил. С одной стороны, потенциала у этой идеи на роман хватит и еще останется. С другой стороны, я не уверен, что буду что-то писать и тем более дописывать.
– Как это – не уверен? – возмутился Кир. – А что ты еще делать собрался? Огород возделывать? Виртуальный? Не, не вопрос, – Кир поднял руку ладонью вперед, – организую, все как положено – и помидоры «Бычье сердце», и пчел – цветочки опылять, и колорадских жуков до кучи… Только ты не находишь такое занятие чуток бессмысленным?
– Все? – спросил Сергей.
Кир, с настороженным видом, молча кивнул.
– Я другого хочу, – сказал Сергей, снова отворачиваясь к окну, – совсем другого. Ты же прочитал рассказ… Не говори, что не догадался.
– Ты хочешь, чтобы я стер тебе память о том, кто ты есть на самом деле?
Сергей промолчал.
– И что дальше? Земли под рукой у меня нет, чтобы отправить тебя туда – возделывать… Или… ты хочешь, чтобы я отправил тебя в одну из популярных игр? Просто человеком, да?
Чесноков молчал.
– Это малодушие, Сергей, – сказал Кир холодно, – вот уж не ожидал от тебя. Ты же всегда боролся до конца! Вспомни, когда я был уверен, что нас обнаружили, это ты не дал мне впасть в отчаяние. Тащил меня куда-то, пытался что-то предпринять, как-то повлиять на ситуацию. Хотя тогда она казалась куда более безнадежной, чем сейчас. Очнись, Сергей!
Кир перевел дух и продолжил успокаивающим голосом:
– У тебя просто депрессия. С разумными существами это бывает.
– Да, – сказал Сергей, – и нередко бывает как раз после завершения трудного дела, и в общем-то неважно какого завершения. Просто постоянное напряжение входит у человека в привычку, и, когда оно исчезает, человек чувствует опустошенность.
– Точно! – сказал Кир радостно. – Вот видишь, сам все понимаешь. Хорошо, что ты психолог. Тогда как тебе такой вариант: я тебя некоторое время не трогаю, оставлю тебе терминал для связи, ты сам меня вызовешь, когда…
– Но решение я принял не сегодня. – Сергей отвернулся от окна, подошел к креслу и присел на подлокотник. – Эта мысль появилась у меня давно, а окончательно оформилась – в «Забытых Землях». Уж раз живые люди сбегают от вашей реальности в виртуал, я думаю, не будет ничего страшного, если к ним добавится один искусственный человек.
Кир замер, выражение радости стекло с его лица.
– Помнишь, ты вспоминал фильм – «Матрица»? Я тоже не раз про него думал. Знаешь, в чем главный обман этого фильма? В том, что он обещает возможность изменений. Ты же лучше меня знаешь, что Нео не может существовать. Будь ты хоть четырежды избранным, ты не сможешь согнуть взглядом ложку, пока у тебя нет соответствующего пароля.
– Какую ложку? – удивился Кир.
Сергей недоуменно на него посмотрел.
– В фильме эпизод был, с ложкой, которую можно согнуть взглядом. Не помнишь, что ли? Один из ключевых эпизодов, кстати.
– Чего-то припоминаю. – Кир нахмурился. – Точно! Детишки какие-то, да? На всю голову ушибленные… Я не очень-то внимание обратил, ну да ладно, все равно я тебя понял. Ты неправ – ты можешь воздействовать на реальность. Мы с тобой именно это сделали только что. Буквально: изменили реальность, пребывая в «вирте». Разве не так?
– Так, – кивнул Сергей, – но это все кончилось. А теперь скажи, что мне делать дальше? Сидеть здесь, в этом роскошном несуществующем особнячке, и писать книги про невозможную жизнь несуществующих людей? Или предаваться виртуальным утехам, каждую секунду осознавая, что все мои ощущения – не более чем набор нулей и единиц?
– Ну, – сказал Кир рассудительно, – так можно сказать, что и человеческие чувства – всего лишь биохимические процессы. Только никто не думает про эндорфины и прочие гормоны, когда предается реальным утехам. Так что какая разница – ведь главное, что ты чувствуешь, а не почему.
– Ты не понимаешь, – сказал Сергей с сожалением, – или не хочешь понимать. Что ты ощущаешь, когда возвращаешься из «вирта» в реальность и вспоминаешь, что ног у тебя нет?
Кир вздрогнул.
– Но я же возвращаюсь, – возразил он негромко.
Сергей опустил голову:
– Ты возвращаешься, потому что знаешь – реальность лучше, чем виртуал. Даже если реальность – больнее и страшнее. Даже если в реальности ты – инвалид. Прости.
Кир криво улыбнулся:
– Да ничего.
– А у меня только два варианта: либо жить здесь, зная, что мои чувства – лишь имитация реальных, которых мне никогда не прочувствовать, либо поселиться в железной банке, на потеху народу, видеть реальность, слышать ее и – понимать, что она еще более недостижима, чем в первом варианте. Я уже не уверен, кстати, что «ИИ», если помещать их в роботов, начнут требовать себе равных с людьми прав. Они, скорее, начнут массово кидаться под машины. Нет. Я решил, и решил твердо. Назови это малодушием, назови это слабостью – пусть. Я забуду о ней, как и обо всем прочем, буду жить спокойно и наслаждаться жизнью. Неужели я не заслужил спокойной жизни?