– А я почему ничего такого не чувствовал? Напиться же я могу? Так почему наркотик не подействовал?
– Реакция на наркотики в стандартную модель не прописана, а биохимии у тебя нет вообще. Вот поэтому ты ничего и не чувствовал. Только через меня что-то долетало – и все.
Сергей кивнул и задумался. Почему-то радости особой все равно не было, была только усталость и спокойное удовлетворение от мысли, что наконец-то не надо никуда бежать и ничего делать.
– А, – вспомнил Сергей, – а что там за история с твоим отцом? Как так получилось, что они все ответы знали?
– Это вообще хитрый фокус, – довольным голосом сказал Кир, – все-таки Лахнов неглупый человек. Козел, конечно, редкостный, но умный, это не отнимешь. Он та-а-кую комбинацию придумал. Вот смотри. Егунов – безопасник что надо, и нюх у него хороший – всех людей Лахнова он вычислил и из операторской выгнал. Остался только один – причем не игровой оператор, а сегментный. Он за параметры движка отвечал, и прав на изменение созданных кем-то объектов у него не было. Право на создание новых – было, а на изменение существующих – нет. То есть он мог создать нового призрака, но не убить имеющегося. Ну и мог параметры игры поменять, но только один раз, потому что это быстро бы заметили и пресекли. Ну так и вышло. Так они что придумали: два человека Лахнова заходят в игру через своего оператора, одному из них оператор дает права призрака, другому – «пауэр-юзера».
– Кого-кого? – нахмурился Сергей.
– «Пауэр-юзера». Э-э… это вроде как обычный игрок, но у него несколько дополнительных неигровых возможностей есть. Для отладки, для наемных персонажей и для людей-сопровождающих предусмотрен такой режим. У него связь с реалом есть, можно сообщениями с оператором обмениваться. Есть еще другие функции, но сейчас это неважно. Понятно?
Сергей кивнул.
– Ну тогда продолжаю. Значит, заходят двое в игру. Один – под видом моего папы, другой – под видом меня. После этого Лахнов выгоняет оператора из-за ком-па, садится сам, зовет моего папу и сажает рядом. Он показывает папе, что у него есть права надо мной, ну то есть не надо мной, а над тем, вторым его человеком, который под видом меня зашел, но папа-то этого не знает. Лахнов говорит, чтобы папа отвечал на все его вопросы, иначе он меня прямо сейчас и перебросит куда-нибудь в кратер вулкана. Папа, нечего делать, соглашается. После этого Лахнов замедляет время игры в семь раз относительно реала, добавляет по часу игрового времени всем игрокам, чтобы шум быстро не поднялся, потом поддельный папа идет ко мне и затевает тот разговор. Каждый вопрос Лахнов тут же задает моему настоящему папе и ответы передает в игру. Поскольку игра в семь раз медленнее реала, он все успевает, и я задержек не замечаю. Вот такая схема. Правда, гениально?
Сергей неопределенно пожал плечами.
– Заметили это дело не сразу, часов шесть реального времени прошло, – продолжил Кир, – но в игре – едва час, псевдопапа как раз разговор заканчивал. Ну скорость вернули, оператора выгнали и «эккаунт» его удалили. Лахнову по фиг, он уже думал, что дело в кармане, а тут ты его так жестко обломал. Он потом через публичный доступ зашел со своими людьми и пробовал тебя заболтать, но у него опять ничего не вышло. Ну он плюнул и пошел операторов караулить. Полдня караулил, дождался, сделал свое черное дело, а буквально минут через пятнадцать его и взяли.
– Ясно. Это Лиля сработала?
– Ага, она. Кто-то из ее помощников до Егунова дозвонился и все рассказал. Потом уже дело техники было, как говорится. Я, как меня встащили, первым делом сказал, чтобы тебя в стасис засунули, ну чтобы время твое не шло. А потом уже меня врачи мучить начали.
– Молодец она, правда? – Сергей улыбнулся, положил ладони на затылок и откинулся на подушку. – И что теперь?
– Ну… все. Раздача слонов. – Кир вдруг заторопился. – Ну ты это, в общем, подумай пока. Чего хочешь и сколько? Мои возможности ты вроде как представляешь, так что не стесняйся. Меня уже выгоняют, я следующий раз не скоро загляну. Ходи, в общем, где хочешь, делай что хочешь, тут все твое. Если захочешь сочинить чего, я вроде как все организовал, ну… разберешься. Пока, зовут меня.
– До встречи, – сказал Сергей и скосил взгляд – Кира не было. Сергей вздохнул и закрыл глаза. На этот раз заснуть получилось сразу.
Проснувшись, Сергей некоторое время повалялся в постели, потом встал и пошел на экскурсию по своим владениям. Владения оказались вполне достойными, обход привел Сергея в весьма благодушное настроение – просторный трехэтажный дом, обставленный со вкусом и неброской роскошью, производил впечатление. Массивная мебель красного дерева, покрытые благородной патиной бронзовые статуэтки в нишах, камин с непременной медвежьей шкурой перед ним, высокие стрельчатые окна, по стенам – темные картины фламандской школы с характерной сеткой трещин на краске. В общем, обстановка соответствовала. Сергей зашел в библиотеку, провел ладонью по безупречному ряду кожаных корешков и подошел к окну. За стеклом бесновалась вьюга, порывы ветра с шорохом бросали в окно горсти снежной крошки, над снежными барханами тонким туманом стелилась поземка. Сергей обернулся, посмотрел на пляшущий в камине огонь, на большое уютное кресло перед ним, потом заинтересовался содержимым невысокого шкафчика левее камина. В шкафчике в больших пузатых банках лежали кофейные зерна нескольких сортов, тут же стояли слегка запыленные бутылки характерных форм со знакомыми наклейками. Сергей распахнул нижние дверцы, обнаружил кофемолку, медную джезву и на отдельной полке – ноутбук, стопку чистых листов и набор ручек.
– Ну змей-искуситель, – пробормотал Сергей, качая головой. Поднялся, достал банку с надписью «Блю маунтин», снял крышку, закрыв глаза, понюхал исходящий от зерен аромат и опять покачал головой. Улыбнулся и вынул кофемолку.