– Двести восемьдесят семь рублей тридцать шесть копеек с тебя, – отвлекла меня от записей продавщица.
Рассчиталась я, сложила покупки в торбу. Отошла чуток в сторонку и под диктовку отзывчивых селянок записала все три рецепта.
– Ты не серчай, если что, – буркнула рябая. – Меня Машей зовут, – добавляет.
– Кира, – отвечаю я.
– Ну вот так бы давно, – смилостивилась продавщица. – Спасибо Люськ, что мозги ей вправила.
– А чего это…
– Чего брать-то будешь, баламутка? – перебила её продавщица, а я, громко сказав – «До свидания», поспешила убраться подальше.
Домой не шла, почти бежала. Во-первых, хотелось поскорее дома оказаться и испытать тот способ, что не из утренней мочи. Сейчас-то день уже, вернее полдень близится. А для проверок, наверное, как и на анализы нужна первая, на голодный желудок, а значит, до завтра терпеть надо.
– Уже вернулась? – удивился сидящий за столом дед, заслышав открывшуюся дверь. – Никак хлеб весь разобрали?
– Не-е-е… – протянула я, и начала выкладывать покупки.
– А это зачем? – воззрился он на медикаментозные бутыльки. – Болит что? Сказал бы, у меня есть настоечки на водке. Хорошие лечебные…
– Это… Проверять буду беременная или нет, – отвечаю.
– Я тебе и так скажу, что – да, – отмахнулся дедок. – Но коль не веришь, проверяй.
– А лист белой бумаги есть? – спрашиваю.
– Там, – решив не уточнять «зачем?», дед кивнул на комод. – В верхнем ящике.
Прошла к указанному месту, выбор бумаг оказался немалый: и «А4» для принтеров и в клеточку да линеечку – тетрадные, и простые слегка желтоватые, как из старых альбомов для рисования. Взяла два – принтерный и альбомный, для верности.
– Доброе утро, – пробурчала вывалившаяся из своей комнаты Надя.
– Ты хотела сказать день? – усмехнулась я.
Подруга бросила взгляд на настенные часы и лишь плечами пожала. А я… Я побежала в туалет: на бумажки писать и йодом на них капать.