– Спасибо, Филипп Аркадьевич. Мы вот по какому поводу – вам знаком Алексей Николаевич Пивоваров?
Селин пожевал губами:
– Да нет, не знаю такого.
– А вчера вы в котором часу домой пришли?
– Да часов в одиннадцать.
– Издалека пришли?
– Со двора. Там с приятелем болтали. (Про «спецагента» решил пока ничего не говорить).
Дознаватель что-то пометил в блокноте:
– А с каким приятелем?
– С Глистом. Ах, ну да, его вроде Лёха зовут.
– А давно вы с этим Лёхой знакомы?
– Да года три-четыре.
– Фамилию его вы не знаете?
– Да нет, Глист и Глист. Недавно только узнал, что его Алексеем зовут. Я и не спрашиваю фамилий ни у кого.
Старший лейтенант не останавливался:
– Как у вас с ним отношения?
Филипп пожал плечами:
– У меня хобби есть – любительская археология. Вот на этой почве и знакомы. Лёха тоже любитель в земле ковыряться. А что, он что-то натворил?
Опер поднялся с кухонного стула, присел на свободное кресло, достал из папки тоненькую пачку бумаги, ручку, и начал записывать. «Протокол писать начал. А этот, значит – следователь», – догадался Филипп.
Следователь, не отвечая на его вопрос, продолжал задавать свои:
– Можете сказать, о чём разговор вечером был?
– Да в общем-то, ни о чём. Так, болтали. Планы на следующее лето строили. Так скажете, Глист, правонарушение какое совершил?
Очевидно, уже сложив для себя какую-то картину произошедшего, следак покачал головой:
– Ничего не совершил. Не успел. Убили его.
Филипп оторопело посмотрел ему в лицо:
– Что значит, убили? Мы с ним вчера допоздна проболтали, он был живой-здоровый. Вы сказали, вас Олег Витальевич зовут?
– Да, так и сказал, а приятелю вашему какие-то изуверы изломали все кости в крошку, а потом задушили, прямо насмерть. Но избиения не было. В котором часу, вы говорите, расстались вчера?
Филипп недоумевающим взглядом осмотрелся по сторонам:
– Ничего себе, вы новость мне сообщили, Олег Витальевич. Да как же так? Поздно уже было. Что-то около одиннадцати, может чуть позже. Вот до минуты не скажу – не засекал. Он после домой пошёл. Так и сказал: «Ну, я до дому двинул». А в каком месте его убили? Далеко отсюда?
Следователь протянул руку, очевидно, давая понять, в какой стороне это произошло:
– Вот там, через дом от вашего.
Филипп понимающе кивнул:
– А, это возле перекрёстка. Кошмар какой. Да у него и не было с собой ничего. Что с него взять? И парень он спокойный, в конфликты не лез. А что значит – кости изломали?
Опер, оторвавшись от записей, со злом пояснил:
– Да то и значит – руки, ноги, рёбра, позвоночник, как катком проехали. Почти в крошку. Кое как на носилки уложили – тело в тряпочку превратилось.Но внешних повреждений нет. И ко всему этому – асфиксия, удушение. Весь в пыли, в ветках каких-то. Ветровка и штаны спортивные сильно изодраны. Видимо, по асфальту таскали. Но опять же – внешние повреждения на теле отсутствуют.
Селин покачал головой:
– Ну и дела.
– Да уж, дела. Не знаете, с кем у него мог быть конфликт?
Филипп развёл руками:
– Да он неконфликтный был. Совсем. Мы с ним мирно общались. Я перед тем, как на поиск идти, всегда с документами занимаюсь. Ну, изучаю в библиотеке старые, архивные. Ищу описания – где и что находилось, или можно понять, где находилось. А Глист, то есть, Пивоваров, он – любопытный, интересовался, что да как. Интересно ему было, видать.
– А что ищете?
– Да древности разные, как обычно – монеты, бутылки. Короче, что попадёт.
– А с Пивоваровым сотрудничали?
– Да, этим летом один раз ходили. На холмы с чертополохом. Но ничего толком не нашли. Так, ерунду.
– Понятно. А вот эти бумаги, на столе – тоже хобби?
– Да, вот по таким документам я и разыскиваю артефакты.
Допив свой чай, следователь обратился к подчинённому:
– Сергей Геннадьевич, ты всё записал?
– Да, пожалуй, всё. Протокол готов.
И обратившись к Селину, протянул исписанные листы ему:
– Филипп Аркадьевич, почитайте, подпишите.
Копарь просмотрел написанное с вниманием, насколько это позволяло его волнение, и подписал на каждом листе: «С моих слов записано верно. Мною прочитано. Селин». Проверив все листы на подпись, старший лейтенант сложил протокол в папку, и поднялся с кресла: