— На этот раз, я не буду героем, — сказав у выхода последнюю эпичную фразу, я пашкандыбал к себе.
— А я был уверен, что ты ответишь иначе, — сказал мне вслед отец. Ты слишком большого обо мне мнения, папа.
Дальше, я уже плохо слышал, что они говорят, но теперь меня не волнуют их планы. Это меня не касается. То, что случится с Готеем и Обществом Душ, больше меня не колышет. Они не задумываясь, уничтожили мой дом, и убили многих людей. Я сделаю тоже самое, не спасая их задницы. Надоело быть героем.
========== История меняется. ==========
Читая книгу, которую я прихватил перед уходом, я всё никак не мог вдуплить, о чём же она. Потому как мои мысли были далеки от её сюжета. Отложив предмет моего чтения в сторону, я, уже без каких-либо помех, думал над тем, что мне говорили друзья. Нет, я не передумал, мне плевать, что будет с Капитаноми и лейтенантами, они сами заварили такую густую, считай бетонную, кашу. Но, меня не покидает чувство, что мне все же придётся пойти туда. Ведь, чтобы я ни думал, или чувствовал, кое-кто очень дорогой моему сердцу, пойдёт туда, чтобы спасти их. Он, ведь такой патриот, что прям, поражает выстрелом в голову.
Эта комната мне вдруг стала казаться такой душной, и тесной. Так что я решил, что мне надо на свежий воздух.
Чтобы найти выход, мне понадобилось минут двадцать. Кто же знал, что мы заперлись так глубоко под землёй. Даже подземная секретная тренировочная площадка Урахары и рядом не стояла с нашим убежищем. Как только я вылез на поверхность, наш вход напоминает люк канализации, пыль ударила мне в лицо. У меня появилось такое чувство, будто мы посредине пустыни, а не в Каракуре. Но здесь нет, ни песка, ни пустынных гор, один глубокий, огромные кратер и я в его эпицентре. Таким пустым, тихим, и безлюдным, мой город никогда не был. Смотря на пустырь мне не было больно. Грусть, вот что меня переполняет. А хорошие воспоминания, связанные с мои городом, то и дело, всплывают в моей памяти.
— Всё, что осталось от моего города, это мои воспоминания, — мой голос эхом расходился по кратеру, от этой тишины я горько усмехнулся.
— Мне жаль, — откуда не возьмись за моей спиной послышался голос Бьякуи, я аж подпрыгнул от неожиданности.
— Предупреждать надо, — поворачиваясь к нему лицом, с упрёки приговорил я.
— Прости. Я искал тебя, — и я уже знаю зачем, — хотел предупредить тебя… Мы через час отправляемся.
— Так и знал, что ты не усидишь на месте, — усмехаясь, сказал я.
— Ты не передумал? — надежда, звучавшая в его голосе, была такой редкой и странной. Честно, мне стало немного совестно, что я отпускают его одного.
— Знаешь, когда-то на этом самом месте был торговый центр, сюда мы с Юзу и Карин чаще всего ходили за покупками. А там была маленькая пекарня, где мы с друзьями покупали булочки, именно в этой лавке они были самыми вкусными, — говоря о своём прошлом, которого я лишился уже давно и навсегда, у меня появлялись различные эмоции, от ностальгии до жгучей печали.
— Ичиго, я понял… Прости, — поцеловав меня, он ушел, а я остался один со всеми своими воспоминаниями и горечью, что переполняют меня.
Я действительно не хочу спасать их, они же сами виноваты. Сами загнали себя в угол, своими поступками, решениями, и силой. Тогда, почему? Почему, мы должны спасать их? Раньше я помогал им, потому как, в самом центре урагана были мои друзья, и это было напрямую связанно со мной. Может иногда я и перегибал палку героя, но это не меняет того факта, что от меня была польза. Но сейчас… Я же говорил им. Но они не слушали. Не верили. А теперь сидят и ждут, когда их спасут. Чёрт! Да пошли они?! Все! Далеко и надолго. Надоело спасать их задницы. С меня хватит! На этот раз я не буду героем.
Последний раз, вдохнув воздух, смешанный с пылью, я вернулся обратно. Хотел пойти в свою комнату и начать, наконец, читать ту книгу, что взял. Однако до отправления Бьякуи и остальных не так много времени. Даже если я и решил для себя не вмешиваться, но отправлять их, возможно на верную смерть, без моего пожелания удачи, как-то неправильно. Дойдя до главного помещения бункера, я встретил всех, кто спасся. Они толпились рядом с диванами, и кажется, чего-то ждали. Заметив, что Урахара-сан что-то мастерил, вернее, доделывал, я понял, чего они ждали.
— Курасаки-сан, Вы передумали? — даже не поворачиваясь в мою сторону, и не отрываясь от своего дела, сказал шляпник. И как он так делает, понятия не имею. На его слова все повернулись в мою сторону.
— Нет, — отведя взгляд в сторону, я прошёл к Урахаре.
— Тогда, зачем Вы пришли? — кинул на меня взгляд, спросил тот. Мне показалось или он осуждает меня? Ха, да и плевать, если так.
— Хотел спросить, кто идёт? — я решил опустить слова пожелания, иначе они меня со свету сживут.
— Пойти могут только трое, на большее эта штука не годна.
— Только трое? Бьякуя… А кто ещё? — не то чтобы меня это волновало, но мало ли, что у них в головах творится.
— Кучики-сан, Ишшин-сан и Арихимэ-чан, — второй отец, это понятно, третий Арихимэ… Стоп.
— Чтоооо? — на всё помещение заорал я.
— Ей-то, что там делать? Она же… — договорить я так и не смог. Потому как, я понятие не имею, на что она способна. Я, конечно, знал и раньше, что она обезбашенная, но чтобы так?! Идти спасать незнакомых ей людей?
— Куросаки-сан, там могут быть раненые, а я могу помочь, — ты смотри, она ещё дуется?!
— Для этого там есть Унахана-сан. Тебе там делать нечего. Ты некуда не идёшь.
— Ты не имеешь никакого права запрещать мне, понятно, — прокричала она. Вот упрямая.
— Бьякуя ну хоть ты скажи, — посмотрев на него, жалобно простонал я.
— Ичиго, я понимаю, что ты чувствуешь, но у нас нет другого выхода, — в его глазах можно было прочесть сожаление. Вот блин. Меня переполняют обида, за всех и на всё.
— Скажите мне хоть одну причину, почему Капитаны должны быть спасены? — опустив голову вниз, спросил я.
— Они ведь сами виноваты, а мы пытались вбить в них, что они не правы. Тогда почему? Они не слышали нас, и за этот поплатились. Чёрт возьми, скажите мне хоть одну причину, почему я должен передумать.
— Причин нет, мы хотим им помочь просто потому, что они нуждаются в нашей помощи, — ответил на мои вопросы Бьякуя. Эти слова прозвучали как гром среди ясного неба.
Подняв голову и ещё раз взглянув на уверенную Иноуэ и, такого же уверенного Бьякую, я понял. Вот почему, раньше я бросался в самое пекло. Потому что они нуждались в этом. Но всё равно, столько людей погибло из-за них. Столько людей потеряли любимых…
Хлопнул себя по щекам, как можно сильнее, я, встряхнув головой, наблюдал удивлённые лица всех вокруг.
— Отец, ты не против если я займу твоё место? — как ни в чём не бывало, с большим воодушевлением, приговорил я.
— Эх, пора молодым занят наши места, — снова он запел свою шарманку о наследниках. Только не сейчас.
— Урахара-сан, когда будет готово? — сказал я первое, что пришло в голову, и тем самым спас нас от нытья папочки, только плаката мамы не хватает, и всё — сцена из моей прошлой жизни.
— Уже, Курасаки-сан, уже. Какой Вы нетерпеливый, — отходя от… А что это? Похоже на какие-то палки или доски белого цвета. И он колдовал над этой странной штукой?
— Попрошу вас подойти к лестнице, — куда? Видимо, его слов не понял никто. Так как они стали озираться по сторонам. А я как придурак уставился на доски валявшиеся рядом.
— Это, что ли? — показывая на белые изделия из дерева, спросил я. Затем последовал кивок учёного, что удивило нас ещё больше. Но задавать вопросы никто не стал.
Когда мы трое стояли у этого, фиг его знает что, Урахара-сан стал читать заклинание. И с каждым произнесённым им словом, дощечки складывались в закрученную в виде спирали лестницу. Вот это абракадабра, я понимаю. А мы, какие-то там огненные шарики, да молнии пускаем. А лестница всё продолжала расти, уже дойдя до потолка, я думал, что нашему убежищу кранты, но нет. В потолке открылась гарганта, и сооружение из досок стало подниматься выше, с ещё большей скоростью. Казалось, будто ей нет конца, а дощечки, которых, вроде и были всего десяток, всё ни кончались и ни кончались. И как он только так делает?