Ногам в кроссовках удобно и тепло. Я откидываю голову назад, подставляя лицо тёплым солнечным лучам, прикрываю глаза...
-Подъём, - хлопает меня по плечу сосед, - Приехали.
-Сорок, - холодно извещает девушка, её голом выделяет каждую букву, словно стараясь меня этим укусить, - Мне пришлось применить адреналин, чтобы вас разбудить.
Мы выгружаемся, и я почти сразу утопаю одной ногой в песке. Против воли начинаю ругаться и усаживаюсь на приступку нашего транспорта, вытряхивая из обуви песчинки, мешающие сосредоточиться. И потому не сразу обращаю внимание на тень, скользящую ко мне по песку и внезапно повисшее молчание.
-Господин Бон? - произнёсший фразу мужчина говорит с едва заметным акцентом, но натренированный мозг отмечает мельчайшие детали, - Мой хозяин ждёт вас, вы уже опаздываете.
-Да, - я затягиваю шнурки и встаю, - Так, ты оставайся тут, - уверенно тыкаю пальцем в водителя, - А остальные со мной.
Мужчина кивает и направляется к небольшой пристани, рядом с которой белоснежный лайнер кажется просто гигантом.
Надо же, никогда не думал, что он настолько большой.
-Вышли на стандартные шестьдесят процентов. Если так будет и дальше, успокоительного не понадобится.
Мы с группой движемся почти в ногу, что выдаёт в нас команду. Оборачиваюсь: ребята напряжены, на лицах уверенность в завтрашнем дне. Внутренне ободряюсь: если те, кому есть что терять, знают шансы, то мне и подавно не стоит беспокоиться.
-Шаг назад, - почти неслышно выдыхаю я, и группа покорно отстаёт.
Да, теперь мы больше похожи на наёмников и их временного главаря, раньше походили лишь на группу быстрого реагирования. Не стоит винить в этом ребят, они редко участвуют в маскараде, а я сейчас, наоборот, в своей стихии. Моя задача - прикинуться другим человеком, подойти как можно ближе и добыть информацию, а они обычно применяют для этого удары током и тяжёлыми прикладами. Возможно, поэтому они и слушаются меня беспрекословно.
...ребята теперь только с тобой хотят работать...
Возможно ли, что они знают о... Я кошусь через плечо на громилу, который до моего появления, судя по всему, выступал в роли командира, и выдыхаю: если это хоть немного сможет облегчить им задачу - пусть. Всё равно это не выйдет за пределы отряда: не любят военные дома говорить о работе, непринято у них.
-Командир, - почти хамски спрашивает меня один из ребят, кладя руку на плечо, - А деньги когда будут?
На секунду замираю. Этого явно не было в плане, но, вполне возможно, они ведут свою игру. Не стоит портить чужие старания только потому, что сам не готов. Потому я останавливаюсь, дожидаюсь, пока они окружат меня почти со всех сторон, и через губу выдаю.
-Как решу - так и заплачу. И вообще - ты кто такой?
-Семьдесят. Время сбавить обороты на случай, если вы хотите не выйти за привычные рамки.
-Вот и молчи! - выдаю быстро, чтобы не запутаться в их постановке и сохранить хотя бы видимость порядка, - Чего встали, придурки?! Вперёд!
Это больше похоже не на рёв, а на испуганное блеяние, но... Мне всё равно. Потому что японец, расположившийся на деревянной поверхности причала, слышать меня не может, а его подручный... Ну, не зря же мне, в конце концов, дали это молчание? Потому что, стоит сделать шаг - группа покорно расступается, открывая доступ к ступенькам. Взмах рукой - наверняка со стороны выглядит то ли как просьба не оставлять меня одного, то ли как повеление следовать на большем расстоянии. Вполне реалистичный жест, но, даже будь он театральным - я смогу оправдаться.
Если у тебя будет возможность...
-Добрый день, - невысокий темноволосый мужчина слегка кивает, словно подтверждая что-то про себя, - Я рад, наконец, увидеть своего друга, о котором так наслышан. У вас были проблемы со здоровьем?
Твою мать... Он знает, он знает!
-Да, но не у меня. Лёгкие проблемы с женщиной. Попалась нестабильная барышня, знаете ли, а такие под настроение могут и неадекватно себя повести. Вот и пришлось её немного... - я тихо кашлянул, - ... проучить.
Мужчина смотрит на меня почти в упор, его взгляд тяжелее пистолета в кармане, который почему-то нелепо топорщится. Я переступаю с ноги на ногу, опускаю глаза на носки кроссовок, внимательно изучаю его тщательно натёртые туфли и, словно стесняясь, поджимаю ноги, сводя их вместе. Идиотский жест. Поднимаю лицо и снова оказываюсь под взглядом двух карих кругов, которых почти не видно из-за судорожно расширенных зрачков. Он взволнован, взбешён и... испуган?