Игра принимает форму скачков и прыжков, любопытного заглядывания в птичьи гнёзда и выказывания интереса ко всему зрелищу окружающей жизни. Феи лично знают всех животных и птиц по соседству и глубоко озабочены всеми их делами. Среди них развиты шалости, и у них всё время происходят шутки, имеющие практический характер. Например, одна фея может прокрасться в область работы другой и с притворной скромностью выполнять её законные обязанности, только лишь чтобы быть весело вытолкнутой оттуда. У них есть власть гипнотического внушения над животными, и они могут заставить кролика или белку упустить какую-нибудь еду, которую те только что собирались съесть. Эти выходки – просто развлечение, и они не раздражают и не дразнят животных. Точно также в лесах группы фей могут по мелочам очаровывать людей, но в целом они склонны оставлять нас в покое.
В перерывах между делами они рассказывают друг другу забавные истории, и это принимает поразительные формы. Феи обладают огромной способностью к мимикрии и драматическим чувством. Они эмоциональные артисты редких способностей, и группа их может устроить шоу для взаимного развлечения. Я должна опять объяснить, что у фей есть способность не только менять свою форму, но и облачаться в удивительные наряды, что достигается расположением более плотной материи вокруг них силой воли или желания в задуманные ими одеяния. Это требует усилий и сосредоточенности и занимает несколько минут, особенно если фея желает изменить свою форму. Мысленное одеяние будет сохраняться так долго, сколько она будет поддерживать усилия по превращению. Но большинству фей недостаёт концентрации, так что они не продолжают эту демонстрацию на какое угодно время. Из-за этой нехватки продолжительной концентрации и отсутствия основательности в продуманности своего костюма, целые части наряда могут отсутствовать, или может недоставать конечности или какой-то другой важной части тела. Это нередко придаёт им смехотворный облик. Когда этот недостаток особенно бросается в глаза, то даже феи могут рассмеяться, и виновница неудачи может сама скакать в ликовании, ибо всякая причина для забавы хороша. Если же из-за недостатка концентрации с одного из участников внезапно спадёт его сценический костюм, открыв его обычный облик, этого нередко бывает достаточно, чтобы прекратить всё представление. Но когда оно проходит хорошо, они проникаются его духом, резвятся, и шоу весело идёт дальше. Это похоже на сон о водевиле без какой-то поддерживаемой драматической темы. Это всё переодевание и игра понарошку, не подчинённая никакому плану.
В Австралии я однажды видела забавный случай такого рода. В лунном свете играли четверо или пятеро фей. Они рассказывали друг другу истории, соответственно облачаясь и разыгрывая некоторые части их. Одна фея нарядилась соответственно своему представлению о короле, позаимствованному из какой-то книги сказок, опосредованно взятому из мыслей какого-то ребёнка. Пытаясь придать себе важный и суровый вид, она много размахивала руками. Именно из-за этого стремления выглядеть важно, сурово и по-царски, она забыла о своей короне и королевском облачении, и они спали с неё с таким разоблачающим и опустошающим эффектом, что все остальные стали кататься от хохота. Это напоминало другую их попытку, когда они увидели масонскую процессию закладки краеугольного камня и попытались её воспроизвести, вышагивая с важным видом с такими фрагментами масонских регалий, какие они смогли припомнить, устроив такой маскарад, которого нисколько не могли сами оценить. Мне пришлось знать некоторых людей, причастных к масонству, и их карикатурные образы, исполненные феями, были верными, и эффектно изображали их, как в мультфильме.
Другой источник развлечения для феи – рассказывать кругу друзей историю, которую она на ходу сочиняет. Идея в том, чтобы делать её всё более невероятной и дикой. Это нечто вроде «соревнования в воображении» с очень уморительными результатами, смешанными с внезапно вторгающимися в историю моментами огромной серьёзности; полагаю, что в конечном счёте такая жизнь, которая вся – развлечение, не получила бы одобрения серьёзного и ориентированного на труд человечества. Но мы должны помнить, что у фей, как и у детей, избыток жизненных сил. И их не сдерживает общественное мнение, как нас. Фактически, их общественное мнение это одобряет!
4. Жизнь фей
Между точками зрения человека и феи, или любого представителя царства дэв, одно из главных отличий – в том, что мы живём в мире форм, а они – в мире жизни. Наши мысли главным образом – о том, какую форму имеют вещи, и редко заходят дальше этого. Но фей главным образом заботит энергия и жизнь, текущая вокруг форм и внутри их – та жизнь, которая везде. Например, когда мы смотрим на дерево, мы реагируем на его размер, его вид, его цвет, его листья и плоды. Когда эти вещи слагаются вместе, они создают для нас его красоту. Но, если подумать, это оказывается довольно ограниченным способом видеть мир, в котором мы живём. В противоположность этому, фея в первую очередь созерцает дух этого дерева и откликается на его жизненную энергию. Для неё дерево – это живая, дышащая личность, выражающая себя в той форме, которую мы видим. Затем следует обмен чувствами между феей и деревом, взаимный отклик. Таким образом, феи живут гораздо менее ограниченной жизнью, и намного более интересной, чем наша. Мы, люди, настолько стеснены ограничениями наших чувств, что слишком быстро старимся просто от скуки и ужасного однообразия нашего статичного мира. У нас есть чувства к животным, которые нам нравятся, такие как наши кошки и собаки, и лишь немногие исключительные люди способны чувствовать что-то подобное личной дружбе по отношению к деревьям или цветам. Но отношения между феями и окружающими их живыми существами настолько другие, что представляют собой почти новый порядок существования. Поскольку этот момент важен, я хотела бы дать дальнейшие объяснения.
Большая часть нашего мира состоит из неодушевлённых предметов или вещей, которые кажутся мёртвыми. Мы не только в полном неведении об истинной жизни животных, растений и камней, но мы окружены и наша жизнь наполнена вещами – просто вещами, такими как стулья, столы, еда, пишущие машинки, автомобили и телевизоры. Наш мир – это мир предметов. Но фея никогда не переживает ничего подобного этому. Она живёт в мире, где каждая травинка и каждый листочек трепещут от чувства жизни, от того, что они ощущают, что они живые. В её мире почти всё выражается в какой-нибудь форме ритма. У травы есть определённый тип пульсирующей жизни, каждое дерево – её личный друг, и цветы, птицы, насекомые и рыбы для феи – как её дети. Более того, она живёт в дружелюбном мире с тысячами существ, у которых нет физической формы. Всё – от бабочек до листьев, несомых ветром, полно буйной и радостной жизни, и она чувствует это и переживает подобно им, просто ощущая, что жива. Её мир пульсирует жизнью, движением и чувством – в этом сама его суть.
Достаточно лишь хорошенько взглянуть на мир, в котором живут феи, чтобы понять это уникальное качество. Это не мир поверхностей – шкур, скорлуп и коры, в котором были бы определённые отдельные края и идентификаторы, а состояние, в котором всё сливается, поразительным образом перетекая друг в друга; ничто не остаётся статичным, всё динамично. Давайте начнём с самой феи. Посмотрев на неё, видишь, что у неё нет кожи. Её форма более или менее похожа на облако. Если вы попытаетесь её потрогать, то не найдёте точки, где сможете сказать: «вот её внешняя поверхность», потому что её плотность постепенно возрастает по мере того, как вы проникаете к её центру; нет такой поверхности или шкуры, чётко ограничивающей её. Точно так же деревья, трава и всё прочее в её мире будут для неё столпами света или пятнами сияющих цветов, сливающихся и смешивающихся между собой и постепенно затухающих в стороны. Это как жить в жидком мире, в котором существа имеют образы, достаточно определённые, чтобы их воспринимать, но всегда светящиеся, прозрачные, переменчивые и смешивающиеся.