Выбрать главу

Лишь через четверть часа подразделения сил общественной безопасности оцепили близлежащие кварталы. В воздухе жирно загудели броневертолеты и «джампы» со снайперами.

Он все еще не злился, хотя действие наркотика подходило к концу, он только повторял как заведенный: «Ах, гады!.. Ах, вы, сволочи!»…

А еще через час, когда над этим бестолковым, жестоким, пахнущим выхлопными и пороховыми газами миром вставало равнодушное солнце, пуля снайпера все-таки отыскала его тело и ударила под левую ключицу.

И когда уже кровавая пена пузырилась на губах, он все еще шептал: «Сволочи… сволочи!»…

ЯН РАМИРОВ (ОКОНЧАНИЕ)

Когда удалят зуб, человек поначалу никак не может привыкнуть к образовавшейся во рту пустоте и то и дело трогает языком кровоточащую десну. Нечто подобное происходило в те дни и со мной. Неизвестно почему, но мысленно я вновь и вновь переживал свои похождения с группой Бикоффа.

Вспоминались мне при этом разные детали, обрывки разговоров и выражения лиц. И постепенно недавние события «в лесу прифронтовом» стали видеться мне совсем под другим углом…

Помню, в детстве мне подарили старинную открытку. Поверхность ее была покрыта особым стеклом, по-особому преломлявшим лучи света и позволявшим, в зависимости от наклона открытки, видеть две разные картинки. Если, например, медленно поворачивать открытку перед глазами, то Буратино превращался в злого Карабаса.

И сейчас, чем больше я вспоминал о своем последнем задании, тем все больше одна к а р т и н к а превращалась в другую…

И когда сомнения в моей душе стали уж совсем невыносимыми, словно гвоздь, вылезший из подметки внутри ботинка, я закопался в архивы нашей конторы. В итоге, в один прекрасный день я примчался к Брилеру, который в это время отлеживался с жуткой простудой в своем загородном коттедже.

Как человек он не мог не быть удивлен моим внезапным визитом (на всякий случай, я не стал предварительно извещать его о своем намерении). Но как профессионал оперативной деятельности он и глазом не моргнул, когда я появился перед его ложе, использовав для проникновения в дом открытое окно на первом этаже.

— Присаживайся, Ян, — любезно предложил мне он гнусавым от насморка голосом. Так, будто я зашел в его служебный кабинет. — Выпьешь чего-нибудь для профилактики, чтобы не заразиться от меня?

— Не будем терять время, Николь, — ответил я, садясь в роскошное кожаное кресло. — У меня есть один вопрос к тебе…

— Хм, — произнес Брилер, сощурившись. — Так уж и один?.. А нельзя ли отложить интервью на другой раз? Эта чертова простуда, которую я имею… вернее, которая меня всячески имеет… отнюдь не способствует…

Я молчал, и тогда он, тщательно высморкавшись, сказал:

— Ну ладно, раз это суперважно для тебя, хорошо. Я слушаю тебя, Ян.

Судя по его интонации, старый лис Брилер уже учуял, что разговор может пойти о неприятных для него вещах.

— Послушай, Николь, — сказал я. — Это правда, что операция «Коммандос» была на самом деле провокацией с нашей стороны? Это правда, что спутник, излучавший психогенные импульсы в определенном секторе, на самом деле был запущен нашими, юнписовскими спецами? И наконец, правда ли, что в рамках этой операции я играл роль подсадной утки, чтобы потом засвидетельствовать в суде достигнутый эффект?

— Не кричи, Ян, — спокойно сказал Брилер («Разве я кричал?», удивился мысленно я). — Обещание насчет одного вопроса, как я и ожидал, ты все-таки не сдержал. Поэтому…

Он пару раз оглушительно, со вкусом, чихнул. Вид моего начальника совершенно сбивал с толку, потому что нельзя было понять, что творится у него в душе. Впрочем, учитывая опыт его работы в ЮНПИСе в должности начальника оперативного отдела, можно было предположить, что Брилер специально уподобляется каменному идолу, чтобы сбить с толку собеседника.

— Так вот, — продолжал он. — Во-первых, кто сказал тебе всю эту чушь? А во-вторых… Ладно, ответь сначала на мое «во-первых».

— Не бойся: никто из «посвященных лиц» не проболтался, — сказал я. — И я бы никогда не докопался до истины, если бы вы с Дефорски сами не допустили кое-какие проколы… Поясню. Беседуя со мной сразу после моего возвращения с задания, ты обнаружил завидную осведомленность о том, что субкоммандант Ченстохович говорил мне насчет образа врага. Помнишь?.. Все очень здорово, за исключением одной детали: именно об этой дискуссии с Ченстоховичем я ничего не докладывал тебе, посчитав ее лирикой… Затем. Рассказывая тебе и Дефорски о группе Бикоффа, я, конечно же, упоминал в числе прочих некоего Славу Канцевича, но, однако, ни словом не обмолвился, что он родом из Одессы и что, следовательно, его прозвище — «Одессит»…

Брилер невинно глядел мне в глаза.

— Ну и что? — осведомился он, когда понял, что я жду от него реакции на обвинения.

Это было уже наглостью с его стороны.

— Как это — что? — начал кипятиться я. — Эти ваши проколы свидетельствуют о том, что вы контролировали мои действия на задании с помощью микропередатчика. — В этом месте я вдруг вспомнил слова Брилера: «Скажи спасибо своему медальону, Ян». — Зачем вам это понадобилось, Николь? Уж не затем ли, что вы хотели подстраховаться на тот случай, если я окажусь потом не в состоянии выступить на суде? Вы же знали, на что меня посылаете, и если бы мощность излучения превзошла нормы, я мог бы просто свихнуться!.. Кроме того, предполагаю, что вы не исключали возможности моей гибели в подобной заварухе, не так ли?

Поскольку Брилер молча сопливился в платок, то я продолжал:

— Но есть и более существенный промах, Николь. Правда, его допустил уже не ты и не Роберт… По чьему-то недосмотру в архиве ЮНПИСа сохранился один любопытнейший документ…

Я извлек из кармана дискету и, вставив ее в компьютер Брилера, стоявший на столе, запустил считывающее устройство. Через несколько секунд на экране высветилось:

«ЮНПИС. Материалы радиофаксной связи…

Радиофакс N 12–32/189-с

Технический центр — штаб-квартира ЮНПИСа.

Получатель: Н. Брилер.

Отправитель: А. Ягич.

Время: 21:40

Дата: 23.07.042

Содержание: В связи с разделением объектов Воздействия на две группы возникает следующая альтернатива: (а) оказывать Воздействие на обе части группы; (б) сосредоточить Воздействие на той части, где находится Корреспондент. Выбор варианта «а» потребует повышения биоэнергозатрат примерно на 100–150 кильманов. Прошу незамедлительно принять решение по выбору альтернативного варианта, а в случае «а» — принять надлежащие меры по обеспечению деятельности Техцентра. Конец связи».

Как всегда, реакцию Брилера на то, что его приперли к стене, я не угадал. Мой непосредственный шеф рассмеялся так искренне, что даже закашлялся.

— Ай-яй-яй! — отдышавшись и утерев выступившие слезы, посетовал Николь. — Какая преступная халатность!.. Сплошные проблемы с этими секретчиками! Впрочем, это упущение легко исправить…

Он, как фокусник, извлек неизвестно откуда мини-пульт и в мгновение ока нажал одному ему известную комбинацию кнопок.

Экран мигнул, и на нем появилась надпись:

«Текущий файл уничтожен. Восстановлению не подлежит».

— Это чтобы у тебя не возникало дурных соблазнов, Ян, — хладнокровно пояснил Брилер. — Только не пытайся врать мне, что ты наделал массу копий этого файла — он был защищен тройным паролем от копирования…

— Да я и не собирался публиковать эту информацию, — сказал я. — Для меня было важнее установить истину для самого себя!

— Что ж, считай, что ты ее установил, — будничным тоном сообщил Брилер. — Что дальше? Пойми, сейчас я беседую с тобой как с другом… В любой другой обстановке я официально отвергну твои гнусные инсинуации против ЮНПИСа, а может быть — и подам на тебя в суд за клевету, ха-ха-ха!.. Иначе я просто не могу поступить, Ян, ты на моем месте тоже был бы связан по рукам и ногам.