— Какое еще оружие? — переспросил он, стараясь незаметно подвинуть к себе поближе тяжелую чугунную чушку, очевидно, позарез необходимой для ремонта обуви. — Что-то я не понимаю тебя, мистер. Может, ты сбежал из психушки?
— Сбежать не сбежал, а вот ты от меня теперь никуда не сбежишь!
С этими словами Рамиров проворно перемахнул через стойку и взял парня за грудки.
— Брось валять дурака, — прошипел он прямо в светлые глаза юнца. — Мне точно известно, что ты связался с Легионом, дуралей, и…
Парень не дал ему закончить фразу. Одним рывком освободившись от хватки, он замахнулся чушкой, но Рамиров перехватил его руку и крутанул парня вокруг своей оси, выворачивая локтевой сустав. Чушка с грохотом упала на деревянный пол, выбив в нем глубокую вмятину.
— Вот т а к со мной разговаривать я тебе не советую, — сказал Ян стонущему от боли Лэсту-«юниору». — Я тебе не какой-нибудь шпак, которого можно шугануть ночью в подворотне!.. Это во-первых. Во-вторых, ты зря меня боишься, парень. Меня направила к тебе твоя драгоценная мамочка с просьбой пристроить в Легион.
Собственно, в этом месте Рамиров кривил душой. На самом деле, он вышел на Лэста-младшего, подробно, но исподволь расспросив швейцара Георгия о некоторых деталях семейного положения хозяйки пансиона. Бывший прапорщик не преминул посетовать, что сынок мадам Лэст связался с какими-то темными личностями и что его, Георгия, уже один раз расспрашивали юнписовцы о том, где обретается и чем занимается Генри — так звали отпрыска хозяйки… «Конечно, я этим пацифистам ничего не сказал, да и знаю я немного, — признался швейцар Рамирову. — Видел я Генри всего несколько раз, в последнее время он здесь редко появляется, значит, действительно с Легионом связался… А работает он где-то по сапожной части, обувку старую чинит»… Остальное для бывшего сотрудника ЮНПИСа было делом техники.
Ян отпустил наконец руку парня, и тот, скрючившись в три погибели и гримасничая от боли, тут же уселся на низкий табурет.
— Не знаю, — плаксиво заканючил, отдышавшись, парень. — Я ничего не знаю, здесь какое-то недоразумение. Вы меня с кем-то спутали, мистер!.. Какой еще Легион? Не ведаю я, о чем вы говорите…
Он бы еще долго распространялся в том же духе, но Рамиров, невольно сжав челюсти, чтобы превозмочь отвращение к насилию над парнем — хотя и скверно воспитанным, но все-таки еще подростком, — старательно примерился и ударил Генри наотмашь по прыщавому лицу.
— Знаешь, — сказал он. — Врешь, ты все знаешь. Но мне все знать вовсе не обязательно. Ты мне фуфло не гони, не за тем я сюда издалека ехал… Ты мне только вот что скажи: как мне выйти на кого-нибудь из тех, что поглавнее в Легионе? К примеру, ты кому подчиняешься? Да не бойся ты, я ведь сам служил… Вот, смотри, — и Рамиров ткнул парню под нос свой медальон ветерана Пандуха.
На Лэста-младшего было жалко и противно смотреть.
— Да я что? — невнятно бормотал он, держась за щеку. — Я… это… как скажут… Не надо только меня… Не бейте! Мы с Хлюстом работаем. Только не знаю я, где он… С меня же потом за это три шкуры сдерут!..
В течение последующих сорока пяти минут Рамирову, наконец, удалось выбить из сынка мадам Лэст, втянутого в водоворот «большой политики», более-менее достоверные сведения о так называемом Хлюсте, о так называемом Коршуне и еще о нескольких «товарищах по борьбе», но это все было не то. Мелкие козыри типа командиров «пятерок», «десяток», пусть даже в энной степени… Видимо, неизвестные организаторы подпольной боевой организации «эксов» жестко следовали принципу: чем меньше известно рядовым «бойцам» — тем лучше… Рамирову требовалась птица поважнее. К таковым мог относиться только некий «Доктор», дважды упомянутый Лэстом вскользь, но выяснилось, что об этой фигуре парень знает только понаслышке, то бишь почти ноль битов ценной информации…
Если исходить из того, что кличка должна в какой-то степени отражать характерное свойство своего носителя, то теперь среди сотен тысяч обитателей Интервиля следовало искать либо доктора наук, либо медика, связанного с Легионом. Этот путь мог никуда не привести, но хотя бы для очистки совести его стоило отработать.
В течение последующих трех часов Рамиров обошел почти весь Интервиль, не пропуская ни одного телефонного бокса. Предварительно он связался по комп-сети с Автоматизированной Справочной Системой и скинул в память своего комп-нота номера всех абонентов, имеющих ученую либо медицинскую степень доктора. Таковых оказалось около пятисот. Задача, на взгляд Рамирова, заключалась в том, чтобы обзвонить весь этот докторский контингент и, закидывая удочку с ключевым словом «оракул», попытаться вытащить из омута щуку, а не дырявые ботинки, коряги или мотки водорослей…
Шанс на успешный результат подобной авантюры был близок к нулевому, но на трехсот семьдесят пятой попытке Рамирову повезло.
Вернувшись в пансион, Ян раскодировал в своем «компе» прихваченный им давным-давно в ЮНПИСе архивный файл, содержавший кое-какие полезные сведения о бывших высших чинах армейской иерархии, и, отыскав там фамилию «Магриус», прочитал:
«ПОЛКОВНИК, ДОКТОР ВОЕННЫХ НАУК, ЗАМЕСТИТЕЛЬ НАЧАЛЬНИКА ВОЕННО-НАУЧНОГО УПРАВЛЕНИЯ ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА ОБЪЕДИНЕННЫХ ВООРУЖЕННЫХ СИЛ. ЯВЛЯЕТСЯ ОДНИМ ИЗ КРУПНЕЙШИХ СПЕЦИАЛИСТОВ ПО ВОПРОСАМ ВОЕННО-СТРАТЕГИЧЕСКИХ ДОКТРИН»…
Прочитав описание внешности доктора Магриуса, Рамиров опять заархивировал и тщательно закодировал секретный файл и закурил.
В разговоре по телефону Магриус дал понять, что Рамиров не ошибется, если передаст «оракула» именно ему, но следовало ли из этого, что он является Бригадиром Легиона?..
ОТСТУПЛЕНИЕ-2. ДОКТОР МАГРИУС
Магриус положил трубку и некоторое время сидел неподвижно, барабаня пальцами по столу бравурный армейский марш. Что-то вроде «Прощания славянки». Мысли спутались в голове в ржавый моток колючей проволоки, и разъединить их, чтобы попытаться спокойно проанализировать каждую мысль в отдельности, не представлялось возможным.
Появлялись странные импульсы, которые Магриус успевал, однако, вовремя гасить. Так, например, возникло нелепое желание выслать группу своих ребят в район, откуда звонил курьер, чтобы убедиться, не провокация ли это, подстроенная противником — но тут Магриус осознал, что шансов на успех подобная акция иметь не будет. Или, скажем, немедленно покинуть «засвеченную» квартиру. Но останавливала надежда: а вдруг и в самом деле звонил курьер? Вдруг из этого выгорит несказанная удача, которую можно будет потом использовать в качестве козырной карты?
Главное сейчас — правильно просчитать ситуацию и раскладку шансов. Ох, если бы не эти подлые ответвления от основного варианта развития событий! На каждом шагу маячат эти проклятые «а если», «а в случае»!.. Пока ясно только одно: если он ошибется в своих расчетах, это будет стоить ему головы. В буквальном смысле. Потому что Бригадир питает понятное отвращение к авантюрам и самодеятельности подчиненных, словно чуя, что в конечном счете все инициативы снизу направлены на подрыв — а, может быть, и на свержение — его единоначалия в Легионе… Кстати, почему бы не позвонить ему, чтобы честно доложить об этом подозрительном телефонном звонке?
Магриус тряхнул головой и, не отдавая себе отчета, набрал на панели видеофона десятизначный номер, но прежде чем вызов достиг абонента, пришлось вводить еще два парольных слова.
Только после этих манипуляций на экране монитора возникло бесстрастное лицо в непроницаемо-черных очках. Второй план был тщательно закрыт электронными помехами, так что разглядеть какие-либо детали обстановки, в которой находился Бригадир, было невозможно.
— Слушаю вас, Магриус, — раздался неестественно-скрипучий голос из видеофона, явно искаженный специальным кодировщиком речи. Магриус с невольным раздражением вздохнул.
Уж со мной-то он мог бы не соблюдать этих дурацких правил конспирации, в который раз подумал он. Ведь сколько времени работаем вместе, да и числюсь я не в последних рядах его помощников — и тем не менее, Бригадир постоянно маскируется. Надоели уже его штучки с париками, накладными усиками и прочими атрибутами скверного, «киношного», шпиона!.. Ореол таинственности вокруг себя создать хочет старик, что ли? И откуда он только взялся на нашу голову?