Этого, с комп-планшетом, Рамиров обезвредил в первую очередь. Было сломано немало веток, когда тело юнписовца отлетело в одну сторону, а планшет — в другую.
С остальными Ян расправлялся по очереди отточенными, даже в какой-то степени изящными ударами, позволяющими тратить ровно столько энергии, сколько требуется, чтобы не допустить лишнего членовредительства по отношению к противнику, но в то же время вывести его из строя на достаточно долгое время.
Когда все было кончено, Рамиров не спеша утер пот со лба, поднял Барсука себе на закорки и пошел, не обращая внимания на хлещущие по лицу ветки, в противоположном направлении от того места, где был спрятан «лендровер». «Оракул» сообщил, что машина обнаружена и обыскивается патрулем. Рамиров и сам предполагал это…
Через полчаса ходьбы по темному лесу они вышли к грунтовой дороге, упиравшейся в кольцевую автостраду вокруг Интервиля. В двадцати метрах от них на дороге стояла патрульная машина, возле нее, ежась от ночной прохлады, топтался силуэт в каске с какой-то длинноствольной штукой в руках. Еще двое сидели в кабине — грелись и перекуривали.
Рамиров хотел было попытать счастья в другом месте, но «оракул» посоветовал немного подождать. «ОЦЕПЛЕНИЕ СКОРО СНИМУТ, — сказал он. — А ПОТОМ ЗДЕСЬ ПРОЕДЕТ НА «СТИПРОВЕРЕ» ЖИТЕЛЬ ИЗ ДАЧНОГО ПОСЕЛКА. ДРУГОГО ШАНСА ДОБРАТЬСЯ ДО ГОРОДА ДО РАССВЕТА НЕ БУДЕТ»…
Ну и ладно.
Рамиров осторожно опустил Барсука на траву и занялся перевязкой его кровоточивших ног с помощью разодранной на полосы майки.
Идиоты, думал он при этом. Тоже мне, герои-боевики!.. Отправились на задание как на прогулку, даже перевязочные пакеты с собой не прихватили. Думали, что вам все преподнесут на блюдечке — только закладывай взрывчатку и подрывай!.. Эх, ребята, не научила вас еще жизнь, что участвуете вы в самой натуральной войне, почище Пандуха… А в войне этой и предатели бывают, и перебежчики, и просто засланные шпионы. Кто в данном случае виноват в провале вашей акции — мне до лампочки, это уж вы сами разбирайтесь, но только без длинных рук ЮНПИСа здесь явно не обошлось!..
Ян закончил перевязку и только теперь заметил, что его напарник пришел в себя.
— Пить, — скрипя зубами, попросил Барсук. — Пи-ить!..
— Тихо, — сказал Рамиров. — Потерпи. Еще немного осталось. Караулят нас эти сволочи, но вроде бы скоро должны убраться отсюда…
Некоторое время раненый тихо стонал, прикрыв глаза и кусая губы. Потом осведомился:
— Что там с моими ногами?
— Ничего, ничего, — подбодрил его Рамиров. — Колени и пятки целы — значит, будешь бегать…
— Я их не чувствую, — горестно прошептал Барсук. — Я их совсем не чувствую, ты понимаешь?!.
— Заткнись! — отрезал Рамиров. — Сказано тебе — патруль на дороге!..
— Патруль? — переспросил раненый. — Это хорошо! Патруль как раз нам и нужен!..
— Да ты что — свихнулся?! Вон, они уже собираются отчаливать!
Силуэт возле машины громко сплюнул себе под ноги, просунул голову в кабину и что-то спросил у своих напарников. Потом обошел машину, открыл дверцу и стал усаживаться на заднее сиденье, но оружие зацепилось стволом за подножку, и было слышно, как патрульный чертыхается в сердцах. Мотор взревел на холостых оборотах, и машина стала разворачиваться неторопливо поперек дороги.
— Послушай, Рамиров, — вдруг ясным, отчетливым голосом сказал Барсук. — Немедленно останови их! Слышишь?
— С какой стати?.. — машинально начал было Рамиров и осекся.
Никто в Легионе не знал его настоящую фамилию. Значит…
— Правильно мыслишь, — усмехнулся раненый. — Мы с тобой — с одного корабля, только я тебя сразу узнал — встречались мы с тобой в конторе на совещаниях, правда, не знакомились — а ты, похоже, меня не запомнил… Но теперь нам прятки ни к чему, правильно? Давай, беги на дорогу, а то наши уедут!..
— И не собираюсь, — медленно, чтобы обдумать неожиданный поворот событий, сказал Рамиров. — Не стоит нам раскрываться перед всякими там патрульными. А если они меня укокошат без всяких разбирательств?.. Нет уж, давай, брат, до конца соблюдать конспирацию.
— Как знаешь, — обиделся Барсук. — Только если я калекой на всю жизнь останусь — счет потом тебе предъявлю.
Патрульная машина скрылась за поворотом.
Они помолчали. Рамиров лихорадочно прикидывал, можно ли воспользоваться ситуацией и продолжать играть с «Барсуком» в кошки-мышки… Имею ли я на это право? А почему бы и нет, ответил внутренний голос. Не «оракула» — его, Рамирова, собственный голос. В конце концов, человек, которого ты спасал в заварухе, повинен в гибели четверых людей. Потому что это он известил ЮНПИС о готовящемся налете на заставу. Может быть, в этом и заключалось его задание? Вряд ли… Не может быть, чтобы его заслали в Легион из-за какой-то паршивой заставы, это уж попутно пришлось, сверх основного задания. А раз так, то, значит, он уже выполнил это самое основное задание и собирался выйти из игры. М-да-а, грязное это все-таки дело — агентурная работа, она во все времена была и будет таковой…
— Интересно, — сказал Барсук. — И зачем это Брилеру понадобилось засылать в Легион сразу двоих? Ну, насчет себя я еще понимаю… Но вот ты-то что там делал?
Мысли великих сходятся, подумал Рамиров.
Однако, ответить Ян не успел. Неловко двинув ногами, Барсук охнул и потерял сознание.
Когда он вновь пришел в себя, то дыхание его стало судорожным и хриплым. Видно, болевой шок и потеря крови давали о себе знать.
— Вот что… — сказал он, хватая руками траву. — Ты это… на всякий случай… передай руководству… что-то плохо мне… боюсь, не дотяну… Бригадир… Я имел задание… узнать, кто он…
Он снова отключился. Эх, под рукой антишока нет, пожалел Рамиров. Он расстегнул воротник раненому и поднял его голову себе на колени.
Когда Барсук очнулся, речь его стала похожей на бред.
— Бригадир… бригадир… — сквозь плотно сжатые зубы давил он из себя, но так и не мог закончить фразу. — Узнал я… кто Бригадир… И где они сидят, гадюки… В отеле «Шелтон», номер двадцать-двадцать один… Только руководству… слышишь?
Рамиров приблизил свое лицо к лицу Барсука.
— Говори же, — взмолился он. — Я все передам, понял? Говори!.. Кто Бригадир? Где он, подонок, прячется?
— Бригадир… — опять выдохнул Барсук и умолк. На этот раз навсегда.
Тело его судорожно дернулось, словно пытаясь последовать за душой на небеса, а потом неподвижно застыло. Спутник Яна был мертв.
Рамиров в отчаянии стукнул себя кулаком по ноге, не чувствуя боли, и в этот момент «оракул» подал голос: «ПРИБЛИЖАЕТСЯ «СТИПРОВЕР»…
Некоторое время Рамиров еще колебался, но потом выскочил на дорогу, оказавшись в свете приближающихся фар, и поднял руку. Водитель притормозил, наверное, с недоумением разглядывая возникшую перед ним фигуру в пятнистом комбинезоне, потом попытался объехать Рамирова и, прибавив скорость, удрать, но Ян вовремя преградил дорогу «стипроверу» и, прыгнув на капот, выбил сложенными вместе ногами лобовое стекло. Машина вильнула и едва не врезалась в дерево на обочине. В следующее мгновение Рамиров, ерзая по капоту, на ощупь нашел и вырвал ключи из замка зажигания и ударил водителя — судя по силуэту, мужчину средних лет — ребром ладони под ухо. Тот ткнулся в руль, мотор, чихнув, умолк, и «стипровер» скатился по инерции в пологий кювет.
Рамиров обошел машину, аккуратно вытащил из кабины тело водителя и уложил его на обочину. Потом сел за руль, завел двигатель и помчался к Интервилю, выжимая из машины максимальную скорость, на которую она была способна…
РЕТРОСПЕКТИВА-13. ОТЕЛЬ «ШЕЛТОН»
Рамиров молнией пронесся через досматривающий предрассветные сны город. Несколько раз на перекрестках «стипровер» пытались остановить посты дорожной полиции, но Рамиров только рычал себе под нос грязные ругательства и гнал дальше. Сквозь выбитое лобовое стекло в лицо бил упругий ветер, выдавливая слезы из глаз.
Не жалея шин, Ян затормозил у отеля «Шелтон», царапая боками «стипровера» роскошные лимузины, и бросился к подъезду. Дверь перед ним услужливо распахнулась, но зевающий швейцар в цветной ливрее ни за что не желал впускать его в отель, и Рамиров увидел себя как бы со стороны: грязного, в разорванном пятнистом облачении, с поцарапанным лицом. Волна отвращения и гнева прокатилась по его телу.