Бывший прапорщик поплакался аудитории, что на дверях его квартиры хулиганствующие подростки с одобрения матерей регулярно пишут похабные слова…
Потом трибуной завладел некто из старших офицеров и предложил милитарам не сносить оскорблений и нарушения их конституционных прав, а отвечать, образно выражаясь, ударом на удар… Ему хлопали особенно долго.
На этом торжественная часть слета оказалась исчерпанной и была плавно переведена президиумом в менее официальные рамки.
На трибуне оказался бывший командир ракетного дивизиона, в свободное от службы время сочинявший стихи на армейскую тематику и даже неоднократно печатавшийся в дивизионной многотиражке. Суровым, командным голосом он стал чеканить:
Не утешит селектор казарму застенчивым вальсом… Ночью он прохрипит: «Батарея, тревога!» и «Марш!»… Мы похожи на ангелов, пропахших полынью и ваксой, Маскирует сияние касок стальных камуфляж.Зал притих. У наиболее чувствительных наворачивались слезы на глаза. А ракетчик все рубил воздух ребром ладони:
«Целомудренны мы — только скатки нам виснут на шеи… На губах — горький вкус отсыревших в дожде сигарет… Целомудренны мы: убивали мы только мишени, Репетируя старты в квадрат уходящих ракет»…Выступили и другие таланты из «бывших». Они пели под гитару и под фонограмму, демонстрировали отрывки из спектаклей на военную тематику и даже казачью пляску.
Наконец, духовой оркестр из отставных военных музыкантов заиграл «Походный марш», присутствующие вскочили и вытянулись по стойке «смирно».
Был объявлен пятнадцатиминутный перерыв, после которого намечалось «военно-спортивное шоу» с разбиванием кирпичей головой, демонстрацией приемов рукопашного боя и метанием кинжалов.
Толпа дружно повалила в буфеты, оставляя под стульями и в проходах между рядами груды пустых бутылок и пивных банок.
Рамиров уже намеревался было потихоньку исчезнуть с этого странного мероприятия, предполагая, что едва ли ему удастся выйти таким способом на Бригадира. Вербовка в Легион должна осуществляться где-то в другом месте, думал Ян, а фарс в виде «слета ветеранов вооруженных сил» мог служить только официальным прикрытием нелегальной деятельности Комитета — уж слишком по-дурацки он проводился…
В вестибюле его, однако, перехватил парень с красной повязкой на рукаве.
— Лейтенант Бикофф? — осведомился он, почему-то озираясь по сторонам.
— Да, а в чем дело?
— Вас просят подняться на второй этаж. — Тон «просьбы» не допускал никаких возражений. — Комната номер двадцать пять…
Не успел Рамиров поинтересоваться, кому он мог бы понадобиться, как парень исчез в толпе.
Ян надел шапочку «оракула», но предупреждения об опасности не услышал.
В конце концов, я ничего не теряю, рассудил он и двинулся по узкой лестнице наверх. При входе на второй этаж стояли несколько дюжих молодцев с повязками. Они внимательно поглядели на новенькую карточку Рамирова, которая была прикреплена к лацкану его куртки, но ни слова не говоря пропустили его — видно, уже были соответствующим образом проинструктированы.
Происходящее нравилось Рамирову все меньше и меньше.
В двадцать пятой комнате, за столом, уставленным всевозможной электроникой, сидел не какой-нибудь громила с бритым затылком и волосатыми, испещренными татуировками на армейскую тему, руками, как это можно было предположить, а интеллигентного вида человек в очках, в строгом костюме с галстуком. Откинувшись на спинку кресла он с видимым наслаждением читал, судя по обложке, «Историю» Тацита.
При виде Рамирова он приподнялся и изобразил учтивый полупоклон.
— Ах, это вы, господин филд-лейтенант! — воскликнул он так, будто последний раз они виделись давным-давно. — Так вот вы какой! Очень, очень приятно познакомиться… Видите ли, у меня к вам одно сугубо конфиденциальное дело. Не будете ли вы добры присесть?
Рамиров сел в предложенное мягкое кресло, но отказался от предложенной сигареты.
— Не секрет, что Комитет ветеранов вооруженных сил нуждается в постоянном притоке умных и компетентных кадров для решения… гм… различных задач, — продолжал человек в очках. — В то же время многие бывшие военнослужащие испытывают определенные затруднения с устройством на работу, поскольку это сопряжено с некоторым… мм… ухудшением социально-психологического климата в нашем обществе. Вот, скажем, вы… Где вы работаете в настоящее время?