Единственное, что хотелось бы здесь добавить - число депутатов этого органа, призванного решать крупные вопросы повседневного управления страной, обществом, должно быть таким, чтобы собрание народных представителей не превратилось в аморфную массу, в "собрание бесконечной болтовни", чтобы оно на разделилось на действительно работающих и инертных. Срок полномочий депутатов всех органов общественного самоуправления (от районных до высших ) не должен быть слишком велик, чтобы происходил постоянный приток свежих сил и умов и как можно больше людей проходили школу управления обществом - самое лучшее средство воспитания общественного сознания в обществе и у каждого человека. Все депутаты должны быть подотчетны народу, регулярно отчитываться перед своими избирателями о своей деятельности, о своих намерениях, получать наказы от граждан. В любой момент по требованию определенной части избирателей (должно быть точно определено как производится отзыв депутата) -депутат, не оправдывающий доверия избирателей, может быть отозван. "...по-своему социальному составу революционное правительство, вышедшее из рядов Национальной гвардии и ремесленников, опиравшееся на их вооруженную силу, было правительством рабочих и мелкой буржуазии. Прав был член Коммуны и ее историк Артур Арну, когда писал: "Все эти граждане, выбранные частными выборами своих рот или батальонов, были известны только тем небольшим группам, чьими делегатами они являлись... В ратуше были люди, имена которых никому не были известны, потому что они имели только имя "народ". Традиция была нарушена. Нечто неожиданное произошло в мире. Там не было ни одного члена правящих классов. Вспыхнула революция, которая не была представлена ни адвокатом, ни журналистом, ни генералом. Вместо них - рудокоп из Крезо, переплетчик и т.д. Подобное событие, повторяю, представляло положение, никогда ранее не имевшее места. В книге истории перевернули страницу началась новая глава." "Уже намечаются как несомненные достижения в ближайшем будущем вознаграждение депутатам и сокращение сроков мандатов, хотя, правда, до ежегодно переизбираемого парламента дело еще не дошло."
Буржуазная "неприкосновенность" депутата, т.е. защита его от народа, который его избрал, должна быть отменена. Депутату народа достаточно той неприкосновенности, которой пользуется каждый член общества, депутат должен охраняться не особым законом, а собственными делами, закон охраняет его точно так же как и любого члена общества.
Выдвижение депутатов и тайное голосование не должно быть ничем ограничено - исключая признанных судом недееспособных и осужденных преступников. Срок полномочий любого депутата и любого выборного руководителя ( а других, не выбранных, руководителей тогда не будет ) должен быть ограничен потому что, и это доказано историей, какой бы прекрасный и честный человек не был, если он слишком долго обладает властью, то в конце концов целью его становится не использование этой власти на общее благо, а использование власти для сохранения власти. Именно поэтому у выборных руководителей будущего социалистического общества будет отнята сама возможность бесконтрольного использования власти и сама их власть будет ограничена так, чтобы никогда их интересы не встали выше интересов народа. Кроме того, никто не сможет занимать сразу несколько постов и избираться подряд несколько раз. "Свобода состоит в том, чтобы превратить государство из органа, стоящего над обществом, в орган этому обществу всецело подчиненный; да и в наше время большая или меньшая свобода государственных форм определяется тем, в какой мере они ограничивают свободу государства."
Экономическое положение выборных руководителей общества не должно отличаться от среднего уровня экономического положения членов общества власть должна перестать быть кормушкой. "Когда Парижская Коммуна взяла руководство революцией в свои руки; когда простые рабочие впервые решились посягнуть на привилегию своего "естественного начальства" - на привилегию управления - и при неслыханно тяжелых условиях выполняли эту работу скромно, добросовестно и успешно, причем высший размер их вознаграждения не превышал одной пятой части жалованья, составляющего, по словам известного авторитета в науке, минимум для секретаря лондонского школьного совета, - старый мир скорчило от бешенства при виде красного знамени - символа Республики труда, развевающегося над городской ратушей." "Но подчиняться надо вооруженному авангарду всех эксплуатируемых и трудящихся - пролетариату. Специфическое "начальствование" государственных чиновников можно и должно тотчас же, с сегодня на завтра, начать заменять простыми функциями "надсмотрщиков и бухгалтеров", функциями, которые уже теперь вполне доступны уровню развития горожан вообще и вполне выполнимы за "заработную плату рабочего". Организуем крупное производство, исходя их того, что уже создано капитализмом, сами мы, рабочие, опираясь на свой рабочий опыт, создавая строжайшую, железную дисциплину, поддерживаемую государственной властью вооруженных рабочих, сведем государственных чиновников на роль простых исполнителей наших поручений, ответственных, сменяемых, скромно оплачиваемых "надсмотрщиков и бухгалтеров"... - вот наша. пролетарская задача, вот с чего можно и должно начать при совершении пролетарской революции. Такое начало, на базе крупного производствам само собой ведет к постепенному "отмиранию" всякого чиновничества, к постепенному созданию такого порядка, - порядка без кавычек, порядка, не похожего на наемное рабство, - такого порядка, когда все более упрощающиеся функции надсмотра и отчетности будут выполняться всеми по очереди, будут затем становиться привычкой и, наконец, отпадут, как особые функции особого слоя людей." "Все народное хозяйство, организованное как почта, с тем, чтобы техники, надсмотрщики, бухгалтеры, как и все должностные лица, получали жалованье не выше "заработной платы рабочего", под контролем и руководством вооруженного пролетариата - вот наша ближайшая цель. Вот какое государство, вот на какой экономической основе, нам необходимо." Таким образом, если К. Маркс и Ф. Энгельс говорят о "всеобщем вооружении народа", В.И. Ленин упорно твердит о "вооруженном пролетариата". Почему? О каком "всеобщем вооружении народа", да еще на "базе крупного производства" могла идти речь в России 1917 года? В.И. Ленин хотел, чтобы пролетариат, составлявший едва 10% народа, втащил этот народ (крестьянство) в социализм буквально за уши, силком. Или: "организуем крупное производство" и т.д.? Удивительные вещи творит история с человеком - ведь скажи тому же Ленину, что неплохо бы было в ХУШ веке английскому пролетариату "организовать крупное производство" и "начать строить социализм" - какие молнии полетели бы в сказавшего это, какой убийственный сарказм - в обычной манере ленинской полемики - маниловщина, ренегатство и пр. и пр., а как назвать призывы к русскому пролетариату строить социализм в крестьянской стране и на голом месте?!
Для того, чтобы исключить всякую возможность злоупотребления нужен действительно народный контроль. Очевидно, нужна будет независимая, избранная народом комиссия, вроде верховного суда, которая должна будет регулярно доводить до сведения народа результаты проверок действий выборных лиц. А уж народ решит, что делать с теми, кто злоупотребил его доверием. "Против этого неизбежного во всех существовавших до этого государствах превращения государства и органов государства из слуг общества в господ над обществом Коммуна применила два безошибочных средства. Во-первых, она назначила на все должности, по управлению, по суду, по народному просвещению, лиц, выбранных всеобщим избирательным правом, и притом ввела право отзывать этих выборных в любое время по решению их избирателей. А во-вторых, она платила всем должностным лицам, как высшим, так и низшим, лишь такую плату, которую получали другие рабочие. Самое высокое жалованье, которое вообще платила Коммуна было 6000 франков. Таким образом была создана надежная помеха погоне за местечками и карьеризму, даже и независимо от императивных мандатов депутатам в представительные учреждения, введенные Коммуной сверх того."
Выполнив все эти обязанности переходного периода от капитализма (госкапитализма), партия пролетариата (в любом ее виде) должна исполнить свою последнюю обязанность - которая, собственно будет осуществлена скорее всего не как сознательный, волевой акт, а сама собой, естественно, т.е. под влиянием обстоятельств, как следствие, необходимое следствие развития встать на один уровень с другими общественными организациями. "Вторая ошибка: Центральный комитет слишком рано сложил свои полномочия, чтобы уступить место Коммуне." Эта фраза, возможно самая важная во всем научном коммунизме - здесь четко и ясно говорится о сложении полномочий партией пролетариата или, точнее, партией трудящихся и передаче ее выбранной народом Коммуне, Совету. "Итак, разбитую государственную машину Коммуна заменила как будто бы "только" более полной демократией: уничтожение постоянной армии, полная выборность и сменяемость всех должностных лиц. Но на самом деле это "только" означает гигантскую замену одних учреждений учреждениями принципиально иного рода. Здесь наблюдается как раз один из случаев ''превращения количества в качество": демократия, проведенная с такой наибольшей полнотой и последовательностью, с какой это вообще мыслимо, превращается из буржуазной демократии в пролетарскую, из государства = особая сила для подавления определенного класса в нечто такое, что уже не есть собственно государство. Подавлять буржуазию и ее сопротивление все еще необходимо. Для Коммуны это было особенно необходимо, и одна из причин ее поражения состоит в том, что она недостаточно решительно это делала. Но подавляющим органом является здесь уже большинство населения, а не меньшинство, как бывало всегда и при рабстве и при крепостничестве, и при наемном рабстве. А раз большинство народа само подавляет своих угнетателей, то "особой силы" для подавления уже не нужно! В этом смысле государство начинает отмирать. Вместо особых учреждений привилегированного меньшинства (привилегированное чиновничество, начальство постоянной армии), само большинство может непосредственно выполнить это, а чем более всенародным становится самое выполнение функций государственной власти, тем меньше становится надобности в этой власти. (Таким образом, если "выдающиеся марксисты-ленинцы" твердо стоят на том, что роль государства усиливается значит они анти-ленинцы и анти-марксисты (невыдающиеся), если же они признают Ленина и его "немеркнущее учение", то в СССР нет никакого социализма - Н.С.). Особенно замечательна в этом отношении подчеркиваемая Марксом мера Коммуны: отмена всяких выдач денег на представительство, всяких денежных привилегий чиновникам, сведение платы всем должностным лицам в государстве до уровня "заработной платы рабочего". Тут как раз всего нагляднее сказывается перелом - от демократии буржуазной к демократии пролетарской, от демократии угнетательской к демократии угнетенных классов, от государства, как "особой силы" для подавления определенного класса, к подавлению угнетателей всеобщей силой большинства народа, рабочих и крестьян. И именно на этом, особенно наглядном - по вопросу о государстве, пожалуй, наиболее важном пункте, уроки Маркса наиболее забыты! В популярных комментариях - им же несть числа - об этом не говорят. "Принято" об этом умалчивать, точно о "наивности", отжившей свое время, - вроде того, как христиане, получив положение государственной религии, "забыли" о "наивностях" первоначального христианства с его демократически-революционным духом. (Bсe эти высокопарные разглагольствования