– Почему нет? Послушаем.
Настолько фальшив разговор, что у меня аж скулы свело, как от переслащенного раз в десять чая. Пока он выкладывает с чем пришел, проверяю его иными способами.
– Мы сейчас активно развиваемся, – тихо сказал Палиб, словно маленький секретик открыл. – Только между нами, но не хватает нам сильных ребят. Такие потери мы понесли от предательских нападений Нейтралов…
Качает головой, вздыхает грустно. Вот верю, честно, верю. Словам верю, мимике, каждому вздоху, настолько натурально говорит. Может, он и сам верит в свои слова. Вот только Свет говорит иное.
Когда-то я удивлялся, как Махаил судит людей, чувствуя в них Свет. Все слова для него были пусты, если нет в человеке чистоты. Сейчас я действую, как и он. Я понял, как это делается. Не важно, сколько в человеке Света, он есть во всем. Главное, его чистота. Так можно непредвзято судить о человеке, не опираясь на слова и мимику.
То, что я чувствую, мне не нравится. Он маг, но его Источник слаб. Свет тусклый, разряженный, как мутная водичка. Меня против воли передернуло, Палиб замолк, настороженно смотрит. Его Свет… Если чистый снег смешать с грязью, тот и то чище будет. Мерзость, похуже Тьмы.
– Вам холодно, Леон? – участливо интересуется маг. – Может, поговорим в тепле?
– Я чувствую твой Свет, – прямо говорю ему.
Охранники Палиба смотрят на меня, как на душевнобольного. Зато Палиб насторожился.
– У вас хорошая чувствительность, – с удовольствием кивает, отвешивая комплимент. – Такие маги нам сейчас нужны, как никогда. После такой потери, как Махаил… Сами понимаете.
– Такой Свет вряд ли может быть у человека с чистой совестью, – продолжаю, не давая себя сбить или запутать. – Думаешь, я поверю, что Махаила убили удачным выстрелом? Нейтралы? Скорее это вы убили его.
Прямое обвинение. Палиб никак не реагирует, даже не моргнул, скотина.
– Ты на что это намекаешь? – громко спрашивает воин с гвоздем в губе. – Придержи язык.
– Я прямо говорю, – улыбаюсь в ответ. – Никаких намеков.
– Я так и знал! – крик злости сзади, Лазар выходит к нам.
– Стой, Лазар.
Он не послушал. Со всей силы метает нож в Палиба, мои пальцы не успевают перехватить его или сбить траекторию. В кои-то веки мне не хватает Ловкости.
Зато Пабир успел. Как знал. Выставил Кулак Света перед грудью. И этим же подтвердил мои слова. Тусклый Свет укрыл его руку, настолько слабый, что нож пробил защиту, что должна держать удары Фавнов на излете. Нож глубоко оцарапал его руку, но не пробил. Нож упал у ног мага, лезвие взяло свою долю крови.
– Стоять, – хлестко приказывает охране Палиб. – Это недоразумение.
– Лазар, – с намеком говорю другу.
На этот раз он слушает. Опалил неприязненным взглядом Палиба, развернулся на пятках так резко, что мне чуток неприязни досталось. Отошел назад, обратно.
– Предатель, – шипит под нос ругательства на голову мага.
– Думаю, ты и так все понял, – говорю Палибу. – Проваливай.
Тот зажимает рану ладонью, на снег щедро капает кровь, красит белый в красные узоры.
– Лазар, я знаю, ты меня не любишь, – обращается напрямую к Целителю. – Просто нужно было стравить немного народный гнев. Так было нужно. Надеюсь, ты поймешь. Ты можешь вернутся, никто тебе и слова дурного не скажет.
– Иди в жопу, – отзывается Лазар. – Мудак.
– Ты слышал, – с долей веселья добавляю я. – Больше мы вас не задерживаем.
– Вы нам действительно нужны, – Палиб держит марку, не отступается. – Наша Община нуждается в защитниках, после последних событий. У нас почти нет врагов теперь, вас ждет сытая, комфортная жизнь. Почему вы отказываетесь? Вы Светлые, мы тоже.
– Ты со своими дружками из Трибунала, – прямо высказываю, что думаю. – Просрали все, что строил Махаил. Теперь вы у разбитого корыта, почти без людей, ресурсов, обреченные на медленное угасание. Все из-за ваших неуемных амбиций и предательства. Пожинай плоды сам, а не тащи других за собой.
Наконец, маска Палиба треснула. Лицо искажается в злости, презрении, даже немного обиды.
– Да что ты знаешь о нас? – прерывистым со злости голосом говорит он. – Как ты смеешь нас судить? Кем ты себя возомнил?
– Я? Это ты кем себя возомнил? – хмыкаю так презрительно, как могу. – Маг, что так загрязнил собственный Свет, даже ножа не отразил. Предал одних, погубил остальных. Сколько людей умерло, чтобы ты почувствовал себя главным?
– Ну все, ты допинделся, – не выдерживает воин Памбира.
Он напрягся, еще секунда, один рывок и булава опустится на мою голову.