Людей работорговцы поместили в двух тесных камерах, где парням и девушкам можно было только стоять или сидеть, поджав ноги к груди. Лечь не было возможности из-за тесноты. При виде нашей троицы среди них немедленно возникло оживление. В их глазах появилась отчаянная надежда,
— Народ, всё норм, мы за вами.
После этих слов моего друга на глазах у многих заблестели слёзы.
Замки на решётках были значительно меньше, чем на входной. Им хватило всего двух ударов кувалдой.
Кстати, в соседних трёх камерах мы нашли семерых ящеролюдов. Двое были прикованы к стене цепями.
— Пусть сидят, — ответил я на вопросительный взгляд Суок. — Нам они не мешают.
Всех спасённых, а их оказалось четырнадцать человек, мы провели в одну из больших комнат на втором этаже. Здесь лежали семь мертвецов в лужах голубой крови. Но земляне и глазом не повели на них. Кое-кто из них плюнул на трупы врагов.
— Сейчас мы всё уберём, — сказал я им. — И поможем вам.
Пока Суок и Димон вытаскивали в коридор мёртвых ящеролюдов, я покупал продукты и одежду для земляков. Ящеролюды не дали им даже драного лоскута, чтобы хотя бы девушки могли прикрыться. Зато синяки, кровоподтёки и солнечные ожоги имелись на их телах в великом множестве.
— Я Майкл Бенет, — ко мне подошёл один из парней и первым протянул руку.
— Илья, — представился я в ответ.
— Какие планы на всё это, — он покрутил в воздухе ладонью, — у вас?
— Попробуем пересидеть светлый день здесь. Ночью будем прорываться за стену.
— Сможем?
Я пожал плечами.
— Понятно. Ну, если не выйдет, то хоть умрём не в котле, — криво усмехнулся он. — оружие можно брать, если найдём в доме?
— Забирайте. Но наружу ни шагу.
— Да кто туда сунется в такую жару.
После еды рабов потянуло в сон. Очень быстро никого из них не осталось на ногах. Кто-то лёг на голом полу подложив под голову руку. Другие использовали циновки и коврики ящеролюдов, перевернув их или сложив так, чтобы скрыть кровавые пятна. Спустя несколько часов после восхода солнца, когда в комнате стало душно и жарко, я купил льда и деревянные корыта для него. Маленькое окошко в комнате загородил толстым войлочным ковриком. После всех этих манипуляций в комнате за полчаса атмосфера стала вполне комфортной.
В полдень мне стало скучно сидеть и смотреть на спящих. Оставив друга с ними, сам отправился с Суок обследовать дом. Заодно планировал продать всё, что найду, от глиняной миски до шкафа. Тем самым компенсирую все или хотя бы часть трат, что случились в этом мире.
Полчаса спустя мне пришла одна мысль, которую я решил незамедлительно проверить.
«Вы желаете продать мёртвое тело ящеролюда за один золотой меч?
Тело находится вне системы.
Да/нет».
— Хоть какая-то от вас будет польза, — сказал я себе под нос, одновременно соглашаясь с системным предложением.
За полчаса я продал все трупы, выручив свыше ста золотых монет. И ещё семнадцать с мелочью за продукты, утварь, разные тряпки и прочий скарб, который мы с Суок нашли в доме.
Потом я наведался в конюшню, где касался кольцом всего, что было не прибито. А прибитое, не хуже, чем в той расхожей шутке, отрывала Суок, после чего вещь отправлялась на рынок с моей помощью. Когда закончилось всё, что можно было продать, я с интересом посмотрел на ездовых ящеров. Те стояли в узких стойлах, привязанные за шею сразу двумя цепями, которые их как бы фиксировали на месте, давая небольшую свободу, чтобы можно было дотянуться до высокой кормушки и поилки. На меня и Суок они реагировали крайне злобно, так и старались ухватить зубастой пастью.
— Суок, держи, — я вручил девушке увесистую дубинку с оголовьем, обтянутым несколькими слоями кожи. — Глуши их, только не переусердствуй.
— Я постараюсь.
Первым пятерым животным не повезло. Им досталось несколько ударов, трём девушка проломила головы, пока не приноровилась. Зато потом дело у неё пошло на лад. Удар дубинкой — шаг назад, чтобы уступить мне место — прикосновение кольцом к морде — соглашение с предложенной ценой. За четверть часа я продал больше ста животных за золотой и три серебряных меча каждое.
Вот в таких хлопотах прошла большая часть дня.
— Илюх, нам будут нужны ящеры для транспортировки ребят, — сказал мне друг, когда я вернулся обратно в комнату. — Пешком мы далеко не уйдём такой толпой.